По уши (ЛП)

Шум немного затихает, превращаясь в непонятный затяжной звон, который будто бы застревает в её ушах. Доктор Фазма продолжает представлять докладчика: «…в тысяча девятьсот семьдесят шестом году получил степень доктора философии в Берлинском университете имени Гумбольтда, а затем, после защиты докторской диссертации, поступил на стажировку в институт имени Саклера, где впервые применил целый ряд методов в области рентгеновской кристаллографии…». Рей в состоянии разобрать слова, но они будто бы звучат где-то очень далеко. В другое время она бы забеспокоилась, что это инсульт или гипоксия, но только не в этот раз. Потому как именно в данный момент, по вполне понятным причинам, её мозг совершает активный мыслительный процесс.

Во-первых, Роуз явно разговаривает с Рей, но аудитория настолько битком, что Бен находится примерно в полусантиметре от них и не может не слышать, как Роуз называет его… угу, её парнем. Рей не впервой это слышать, и Роуз не единственная, кто говорит подобное. Но не при Бене. И если Рей раньше гадала, каковы могут быть ощущения от всего этого, сейчас знает наверняка: когда в её с Беном присутствии открыто признают их отношения, вся эта история … чертовски раздражает.

А во-вторых… ну, во-вторых…

— Я… Роуз, вряд ли это… хорошая идея, — бормочет себе под нос Рей, стараясь не смотреть на Бена.

Роуз закатывает глаза и ещё больше понижает голос:

— Серьёзно, Рей, всем плевать. И ты занимаешь место, которого у нас нет. Это довольно эгоистично с твоей стороны. Не буду же я использовать Соло в качестве стула.

На секунду Рей пытается представить, что станет делать Бен, если Роуз решит сесть к нему на колени — и приходит к выводу что это, скорее всего, приведёт к тому, что один убьёт другого. Точно нельзя сказать кто кого. Картинка настолько нелепа, что она почти хихикает вслух, пока не замечает, как Роуз выжидающе смотрит на неё. И понимает, что не сможет выбраться из этой ситуации.

Что за какашка?

— Роуз, мне не кажется…

— Пожалуйста, сделай это. Пока мы тут болтаем, локоть Флор давит мне в правое лёгкое. Я смогу дышать ещё секунд тридцать.

Какашка. Какашка, чёрт, какашка. Какая же это какашка.

— Ладно.

Рей резко поворачивается к Бену, который, что неудивительно, смотрит на неё снизу вверх. Она не может разгадать его безэмоциональное выражение лица; за исключением того, что его челюсть напрягается, и Рей задумывается — возможно, вот она. Последняя капля. Момент окончания их договорённости. Момент, когда он аннулирует соглашение о фиктивных свиданиях. Потому что, на самом-то деле, не имеет значения насколько Бен ненавидит Хакса и наслаждается, наблюдая за его страданиями. Всё это просто не стоит того, чтобы какая-то девчонка, которую он едва знает, сидела у него на коленях во время самого ужасного семинара в истории семинаров.

Не против ли он? — она пытается спросить его взглядом. — Точно? Потому что для меня это ненормально. И к тому же гораздо больше, чем говорить друг другу «Привет», пить вместе кофе, и…

Он отвечает ей кратким кивком, а потом… Рей, или точнее тело Рей, делает это. Шагнув к нему, она осторожно присаживается на бедро Бена, поджав колени между его слегка раздвинутыми ногами.

Это происходит. Это уже произошло. Рей здесь. Сидит. На Бене.

Да уж. Она выбрала это сама.

— Прости меня, — шепчет она ему. Он такой высокий, что их головы находятся вровень, а её рот — рядом с его ухом. Она чувствует древесный запах шампуня, геля для душа и чего-то ещё: таинственного, приятного и свежего. Всё это кажется знакомым и через пару секунд Рей понимает: это из-за последнего раза, когда они находились так близко. Из-за той Ночи. Из-за поцелуя. — Пожалуйста, прости.

Пару мгновений он не отвечает. Лишь напрягает челюсть и смотрит в сторону программы для презентаций PowerPoint. Доктор Фазма удаляется, а выступающий, из которого чуть ли песок уже сыпется, начинает брюзжать о бета-складчатых слоях. Рей и в любой другой день не стала бы интересоваться этой хернёй, но прямо сейчас она хочет буквально сбежать отсюда.

Потом Бен немного поворачивается к ней лицом и говорит:

— Всё хорошо.

В его голосе слышится некоторое напряжение: будто на самом деле ничего хорошего нет и ему некомфортно. Что тут может быть хорошего?

— Прости, я понятия не имела, что она это скажет, и просто не знала, как…

— Т-с-с…

Его рука скользит вокруг её талии, а ладонь останавливается на бедре в жесте, который, скорее всего, не должен быть приятным, а просто успокаивающим. Голос звучит низко, когда он добавляет:

— Всё в порядке, Рей. — Слова вибрируют у неё в ушах, такие глубокие и тёплые. — Это очередной материал для моей жалобы по Разделу IX.

Какашка.

— Господи, мне так…

— Рей.

Она поднимает глаза, чтобы поймать его взгляд, и в шоке обнаруживает, что он… почти улыбается.

— Это была шутка. Ты очень лёгкая. Я не против.

— Я…

— Т-с-с. Сосредоточься на лекции. Я понимаю, что ужасно тяжело.

Это просто…

Вся эта история, она абсолютно…

На самом деле…

Так уютно.