По велению сердца

Когда отец привез Майкла из аэропорта, тот тепло обнял Хоуп и сразу же заметил перемены в доме. Проделанная работа произвела на него сильное впечатление.

– Что случилось? Ты что, пап, в лотерею выиграл? — смеясь спросил Майкл. Они вечно подтрунивали друг над другом, особенно Майкл, но шутки всегда были безобидными. Это была обычная форма общения двух мужчин — одного только вступающего во взрослую жизнь, второго — уже зрелого, прекрасно знающего цену этой самой жизни, но отказывающегося стареть. Наблюдая за отцом и сыном, Хоуп подумала, не потому ли Финн так жаждет ребенка, что хочет продлить себе молодость и доказать всему миру и себе, что до старости еще далеко. Она то считала, что для этого есть и другие способы.

Хоуп провела Майкла по дому, показала ему, что удалось сделать за его отсутствие. Дом преобразился, он словно помолодел. Хоуп наконец выкинула старые ковры, а замечательные деревянные полы отреставрировала. Казалось, дом заиграл новыми красками, и Майкл не уставал отвешивать Хоуп комплименты по поводу ее вкуса и приложенных усилий.

На другой день мужчины на три дня уехали на озера. По возвращении Майкл пригласил отца на два дня в Лондон, Хоуп же осталась дома поработать. Фактически на общение с Майклом у нее оставался только день накануне его отъезда. Ему пора было возвращаться в Штаты, ведь учебный год был на носу. Финн отправился в деревню купить газет, а Хоуп усадила Майкла завтракать. Кэтрин приготовила им яйца, сосиски и чай, и Майкл с аппетитом уплетал свой завтрак. Финн сказал Хоуп, что еще не сообщил сыну о предстоящей свадьбе, а Хоуп не хотелось первой заговаривать на эту тему. Это не ее дело, это дело Финна, и она гадала, когда же он откроет сыну их планы, ведь мальчику завтра уезжать.

– Папа так по тебе скучает! — сказала она, нарушив затянувшееся молчание. — Вы столько лет прожили вместе, а теперь у тебя, наверное, совсем другая жизнь. — Майкл оторвался от тарелки, безо всякого выражения взглянул на нее, но ничего не сказал. — Уверена, что за те годы, когда вы жили вместе, вы стали очень близки. — Начав беседу, Хоуп испытывала некоторую неловкость. Обычно разговорчивый и веселый Майкл на этот раз явно не хотел поддерживать диалог. Может быть, ему не по себе в присутствии в общем то посторонней женщины. — Папа мне рассказывал, как вы весело жили с ним в Лондоне, а потом в Нью-Йорке. — Она старалась поддержать разговор, а Майкл вдруг выпрямился и посмотрел на нее в упор.

Он ответил одной фразой:

– Я рос не с папой. — В его голосе не было злости или разочарования. Он просто констатировал факт, чем поверг Хоуп в изумление.

– Нет? А я… Он мне говорил… Прошу прощения. Я, должно быть, что то не так поняла. — Она чувствовала себя полной идиоткой. Но Майкла, казалось, ситуация ничуть не смутила.

– Мой отец часто рассказывает вещи, которые, по его мнению, производят приятное впечатление или хорошо его характеризуют. Он переписывает историю — как в своих книгах. Смешивает факты и вымысел. Такой уж он человек, — сказал Майкл безо всякого осуждения. Хоуп не знала, что отвечать и что вообще думать.

– Да нет, это наверняка я напутала, — в замешательстве пробормотала она. Но им обоим было понятно, что она просто пытается сгладить неловкость и выгородить Финна.

– Ничего вы не напутали, — возразил Майкл, приканчивая завтрак. — Меня воспитывали бабушка с дедушкой. В Калифорнии. А с отцом я практически не виделся, пока в колледж не поступил. — Майкл стал студентом всего два года назад, а значит, их совместная жизнь в Лондоне и Нью-Йорке — все ложь, обман, попытка выдать желаемое за действительное, неизвестно что еще. Хоуп ничего не понимала, но старалась не показать растерянности. — Я знаю, папа меня любит и пытается наверстать упущенное, но мы всю жизнь были друг другу чужие, да и сейчас мало что изменилось.

– Прости, — вконец смутилась Хоуп. — Я не хотела задевать за живое. — Она была в панике, но юноша по ту сторону стола даже не казался расстроенным. Он давно привык к Финну и его причудам, а судя по всему, фантазии были в их числе.

– Поэтому он и писатель хороший. По-моему, он и сам верит в свои выдумки, для него сказанное слово равносильно факту. Другое дело, что для всех остальных это не так. — Майкл говорил с непривычной для своего возраста рассудительностью, и Хоуп невольно подумала, что бабушка с дедушкой хорошо потрудились, воспитывая внука. Юноша был здоров, доброжелателен, выдержан — и не благодаря Финну, как выясняется, а вопреки ему.

– Значит, ты рос у маминых родителей? — Она решила прояснить все до конца, и он кивнул. — Мама ведь рано умерла?

– Когда мне было семь, — ответил Майкл невозмутимо, чем сильно удивил Хоуп. Хорошо, хоть это оказалось правдой, а все остальное о его детстве — сплошные россказни. И тут ей кое что пришло в голову.