По воле Персеид

Тетин визит означал для него свежую сплетню, которой он еще несколько дней сможет радостно потчевать своих посетителей. С первой же минуты их разговора стало ясно, что они отлично поладят. Жослен, как я знала, несколько лет как овдовел, тетя была одинока, и мне подумалось, что, быть может, прямо здесь, между отделом спиртного и полкой с чистящими средствами, я наблюдаю начало новых отношений.

На ужин, который я решила подать наверху, в «винтажном уголке», я приготовила спагетти со своим фирменным соусом. Тетя похвалила меня, сказав, что мамин рецепт я воспроизвела в совершенстве. К горлу у меня подступили слезы – правда, я списала неожиданный прилив эмоций на спиртное.

– Расскажи мне о ней.

Тетя вытерла губы и отпила вина.

– Твоя мать – самая сильная женщина из всех, кого я знаю. И я так говорю вовсе не потому, что она мне сестра. Она зверь, а не женщина!

Шарль выпучил глаза:

– А-а, так вот в кого она такая! Фабьена сама настоящий зверенок!

Я улыбнулась ему и протянула руку – а когда он хотел было взять ее, быстро отдернула.

– Извини. Я еще не совсем ручная.

Мы рассмеялись. Тетя продолжила:

– У меня даже язык не поворачивается говорить о ней в прошедшем времени. И как только такой человек, как она, мог угодить в лапы этого Марселя. Совсем не в ее духе.

Я перестала смеяться.

– Не говори так. Она в секту его угодила, а не в постель.

– А вот этого, Фабьена, точно сказать никто не может. Порой думаешь, что знаешь людей, а потом вдруг оказывается, что ты кругом ошибался. Все секреты твоя мать унесла с собой.

Я переглянулась с Шарлем, который, очевидно, тоже не понял, что она имела в виду.

– А мой отец?

Она улыбнулась, набирая в ложку спагетти. Ее техника была безупречна – у меня никогда так не получалось. Ложка стояла ровно под таким углом, чтобы макаронины легко наматывались на вилку.

– Ну а что твой отец… Про него мне сказать особо нечего.

Шарль перевел разговор на другую тему, и дальше они час проговорили о новых коммерческих проектах, которые затевались в Дэмоне.

В 22:32, когда я готовилась подавать десерт, у меня зазвонил мобильный. Это была Лия. Не успела я снять палец с зеленой кнопки, как в динамике раздался ее голос.

– Алло, Фаб? Ты нужна нам в Доме. Смарт хочет с тобой поговорить.

Я всегда обожала шутки и частенько разыгрывала Лию. Я подумала, что она решила в конце концов мне отплатить.

– Да что ты говоришь, Лия! Может, еще и пирога для него захватить?

– Я не шучу, Фаб. Только что заходила медсестра: он хочет тебя видеть.

Я немного помолчала, ожидая, что она сейчас не выдержит и признается, что я ее раскусила. Но ответа не последовало.

– Я выпила. Не думаю, что мне стоит сейчас приезжать.

– Фабьена… Я слышу по голосу – не так уж ты пьяна.

По ее тону было совершенно ясно, что от визита мне не отвертеться. Я попробовала вытянуть из нее какие-нибудь подробности о просьбе Смарта, но Лия не стала распространяться и сказала лишь, что будет меня ждать. Садиться за руль мне было нельзя, и я попросила Шарля отвезти меня в Дом «Птицы».

– Он хочет тебя видеть? В субботу вечером?

– Похоже на то…

Шарль поинтересовался у Клэр, знает ли она Смарта, и разговор немедленно перешел на его фильмы, которые оба принялись оживленно обсуждать, пока я собиралась. Они его так расхваливали, что я устыдилась своего невежества. Жаль, что я не могла разделить их восторг. Я быстро сменила платье в цветочек на вязаный свитер с джинсами, забрала волосы в пучок, подкрасила немного ресницы – все, готова. К Дому мы поехали втроем, и по дороге тетя щедро делилась догадками о том, что же задумал Смарт.

– Небось хочет позвать тебя актрисой в новый фильм! Или завещать тебе свои миллионы!

Шарль одно за другим отметал ее предположения, в то время как я нервно крутила на пальцах кольца, соображая, как мне следует держаться, когда я переступлю порог комнаты номер десять. Я предпочла бы часами кататься на машине и слушать радио, хотя диктор бубнил с полным равнодушием. Когда Шарль парковался, я засмотрелась на него, улыбаясь.

– Ты чего?

– Спасибо, что любишь меня.

Он залился смехом, который так мне нравился.

– Да ну тебя, Фаб, не говори так, я ж тебе не одолжение делаю!

Тетя пожелала сесть сзади, и на миг я совсем про нее забыла. Меня охватило смущение за свой порыв нежности. Мне хотелось горячо поцеловать его, как я любила, но я только чмокнула его в щеку, отстегнула ремень безопасности и попрощалась. Поглядела вслед машине и, лишь когда она уехала, вошла в Дом «Птицы». У дверей меня уже ждала Лия. Она потребовала, чтобы я подняла руки и прошлась по воображаемой прямой линии, что я чуть было не проделала, но быстро спохватилась, поняв, что она шутит.

– Надеюсь, Фабьена Дюбуа, когда ты наконец напьешься, я сама буду трезва и это запомню!

В ответ я скорчила рожу и протянула тарелку, на которой лежал кусок пирога.

– Хочешь?

Я знала, что Лия сладкоежка. Она уставилась на пирог, пожирая его глазами, но тарелку не взяла.

– Смарт, наверное, будет рад гостинцу. Он как раз в обед просил чего-нибудь сладенького.