По волнам жизни. Том 1

Именно, на утверждение наместника был им прислан протокол схода со следующим постановлением: «Мы, жители общества Белокан, собравшись на сход, имели суждение о том, по какой причине в последнее время в обществе нашем развились ссоры, драки и всякие иные неприятности. Обсудив это дело, мы единогласно пришли к заключению, что причина этого зла заключается в наших женщинах, главным образом — во вдовах и девицах.

Поэтому мы постановили: дать нашим вдовам и взрослым девицам срок в две недели, чтобы они сами повыбирали себе мужей и повыходили за них замуж. Если же они в течение назначенного срока этого не исполнят, то повыдавать их замуж насильственно. С этой целью мы избрали четырех уполномоченных (имена следуют), которым мы поручаем назначить, кто за кого должен выйти замуж, и привести эту меру в исполнение…»

11. Сухумская ревизия

Назначение ревизии

Вслед за производством им закатальской ревизии, в конце 1907 года, Е. Г. Вейденбаум был отправлен наместником обревизовать также и Сухумский округ.

Вейденбаум исполнил это поручение своим обычным методом: несмотря ни на что, поддерживать престиж власти. Его отчет показал, что в округе все обстоит как нельзя лучше.

Однако, когда, после моей ревизии, выяснилось печальное состояние дел в Закатальском округе, где Вейденбаум также все нашел в блестящем состоянии, у Воронцова-Дашкова возникли сомнения и относительно правильности освещения Вейденбаумом положения дел в Сухумском округе.

И совершенно неожиданно, летом 1908 года, я получил распоряжение обревизовать Сухумский округ[586].

В этом районе забили тревогу, и неудивительно: незадолго перед этим по Кавказу облетело известие о разгроме, после моей ревизии, закатальской администрации. В батумской либеральной газете писалось: «Администрацию Сухумского округа обуял ужас: пришло известие, что назначена ревизия округа вице-директором Стратоновым…»

Единственный, кто соблюдал благодушное спокойствие, был начальник округа князь Л. Г. Джандиери. Он успокаивал:

— Как приедут, так и уедут!

Своим непосредственным помощником я опять взял Д. Д. Стрелкова. У него были свои недостатки и житейские промахи, причинявшие мне иногда затруднения, но Стрелков обладал спокойствием, выдержкой и внутренней порядочностью.

Для ревизии собственно полицейских учреждений мне порекомендовали взять причисленного к нашей канцелярии капитана С. М. Бобровского, бывшего перед тем полицеймейстером в Елисаветполе. Я мало его знал, но, так как и он настойчиво просился в эту командировку, я согласился.

Взял я также с собой поручика Л. М. Леоновича, служившего в судебном отделении нашей канцелярии и получившего высшее юридическое образование. Я относился к молодому человеку с симпатией и хотел, участием в ревизии, доставить ему практику и помочь дальнейшему служебному движению.

Труден был еще вопрос о переводчике для объяснений с абхазцами — их язык мало кто знал. Но батумский губернатор порекомендовал и предоставил в мое распоряжение переводчика своей канцелярии прапорщика милиции Георгия Званбая, уроженца Сухумского округа.

Начало ревизии

Опять я дал будущим ревизуемым довольно продолжительный срок, чтобы они подготовились к ревизии. Я считал менее важным подловить их в служебных дефектах — таких дефектов все равно осталось бы немало, — чем то, чтобы они сами, подгоняемые страхом, упорядочили бы все, что обстоит плохо, и чего я, может быть, иной раз и не заметил бы. Пользуясь же этим временем, я сам усердно изучал все сухумские дела.

Своих сотрудников я отправил вперед — для общей ориентировки и для начала ревизионных работ. Стрелкову я поручил ревизию дел в Гудаутах и Очемчирах, Бобровскому — ревизию сухумской полиции и полицейской стражи, а Леоновичу — объезд и ревизию сельских управлений. За собой я оставил обревизование окружной администрации и общей ее политики управления.

Перепуганная администрация устроила мне, когда я на четвертый день прибыл в Сухум, очень торжественную встречу. Особенно перестарался полицеймейстер Кротков, очевидно, предчувствовавший для себя мало хорошего от ревизии. Один только князь Джандиери продолжал сохранять эпическое спокойствие.

Начал я как раз с подробной протокольной беседы с Джандиери и его помощником подполковником Георгием Петровичем Навроцким.

Незаметно для себя Леван Георгиевич Джандиери, отвечая на мои наводящие вопросы, нарисовал сам такую картину положения дел в округе, которую он потом вовсе не желал бы видеть нарисованной. Но было уже поздно.