Победа под водой

Когда Чэппл спустился с мостика в центральный пост, он увидел там двух сильно обгоревших матросов, которые выбрались из кормового аккумуляторного отсека. Быстро проверив личный состав, командир установил, что главный старшина-моторист Харбин находился в аварийном отсеке. На подводных лодках типа "S" батарея покрывалась плохо подогнанным деревянным настилом, на который, в свою очередь, накладывалась резина, а затем брезентовый чехол, закреплявшийся зажимами. Это и являлось рабочей палубой кормового аккумуляторного отсека, в котором находились камбуз, столовая для экипажа, две офицерские каюты, главный распределительный щит электроэнергии. Этот отсек использовался также для размещения некоторых вспомогательных механизмов. В результате взрыва палуба в отсеке превратилась в беспорядочное нагромождение обломков настила, кусков брезента, резины и разбитых механизмов.

Заглянув через приоткрытую дверь в кормовой аккумуляторный отсек, Чэппл ничего не увидел. В отсеке было полно дыма. Если в Харбине еще теплилась жизнь, его необходимо было вытащить оттуда, чтобы он не задохнулся. Чэппл повернулся к стоявшему рядом с ним старшине-электрику Баку и решительно сказал:

— Пошли!

Следом за Чэпплом двинулся Бак.

Они шли на ощупь по проходу между переборками офицерских кают. Путь этот был им знаком настолько, что они могли пройти по нему даже с закрытыми глазами. И все же идти было очень трудно. Обломки деревянного настила были нагромождены подобно паковому льду, а под ними находились оголенные соединительные клеммы под напряжением; неосторожно ступив, можно было попасть ногой или на клеммы, или в электролит. Дышать было трудно: воздух в отсеке смешался с дымом от горящей резины. Кроме всего прочего, и Чэппл, и Бак понимали, что взрыв может повториться: на вспученном палубном покрытии плясали голубые огоньки горящего водорода. И все же, несмотря ни на что, они нашли Харбина и перетащили его, правда с большим трудом, из аккумуляторного отсека в центральный пост.

Вентиляция со временем очистила воздух от дыма, и на лодке постепенно восстановили порядок. Из Манилы получили радиограмму. Когда её расшифровали, Чэппл узнал, что ему приказано выйти из залива Лингаен и вернуться в Манильскую бухту. Это распоряжение его устраивало. И хотя у него еще оставалось пять торпед, он мог рассчитывать только на половинную мощность аккумуляторной батареи. На борту лодки было трое тяжелораненых. У Харбина обнаружили перелом позвоночника. Во время очередной посадки на мель получил повреждения один из винтов. Каждый раз, как только лодка начинала двигаться, над нею появлялись японские корабли. Чэппл погрузился и взял курс на север, к выходу из залива.

На курсе лодки, впереди, вели поиск два японских эсминца. "S-38" снова пришлось уйти на глубину. Эсминцы прошли над лодкой курсом на восток. Затем, в 04.00, шум винтов лодки уловил более внимательный патрульный корабль противника. Глухие удары лопастей его винтов послышались прямо над головами подводников. Затем противник сбросил совсем близко серию из трех глубинных бомб. "S-38" продолжала идти на север. Обогнуть рифы вряд ли было возможно, поэтому Чэппл решил попытать счастья и проскочить где-нибудь между ними.

Эсминец неотступно следовал за лодкой и повторял все ее повороты и развороты, которыми Чэппл надеялся ввести противника в заблуждение. Непрерывно слышался жалобный писк его эхолота. При каждом обороте поврежденный винт лодки издавал ужасный шум. Поэтому в 09.30 Чэппл выбрал подходящее место и снова лег на грунт.

В этой части залива дно было неровное, с крутыми остроконечными подводными скалами. Опустившись на грунт, "S-38" попала на такую крутую банку, что стала скользить вниз на большую глубину.

Через" какое-то время глубомер показал 117 метров. Чэппл не решился прибегнуть к крайним мерам, чтобы всплыть, так как при этом лодка неизбежно производила бы шум. Лодки типа "S" испытывались на глубинах до 60 метров. Восемнадцать лет назад было произведено первое испытание "S-38" на этой глубине, и с тех пор она погружалась на такую глубину только несколько раз, после планового или капитального ремонта на военно-морских верфях. Когда в мирное время лодка погружалась на глубину до 60 метров, это превращалось в событие: ставились приборы для измерения давления, по всему кораблю располагались специалисты по технике, которые изучали деформацию и напряженность корпуса. Теперь же "S-38" находилась на глубине, почти в два раза превышающей ту, на которой она проверялась. Борта аккумуляторных ям, являвшиеся одновременно и верхней частью цистерны главного балласта, испытывали настолько большое давление, что деревянный палубный настил над ней вспучился. И все же корпус не разрушился и не дал течи. Заботливый уход за лодкой в течение восемнадцати лет не дал распространиться коррозии и раковинам на ее стальных плитах и на наборе корпуса.

К 14.00 Чэппл решил, что настало время принять решительные меры. Эсминец потерял след лодки и находился вдалеке. "S-38" продула цистерны и всплыла на поверхность.