Победа Сердца

– Скажем так, в Конгрессе есть люди, сочувствующие положению острова Утконоса и верящие, что наша Империя способна вдохнуть в него жизнь.

– А может, все-таки, сочувствующие не населению острова, а своему кошельку и тем суммам, что оседают у них в карманах, благодаря связям с вами?

– Ты слишком много фантазируешь, Вик, – с улыбкой проговорил мужчина.

– Но, даже если всё так, как ты говоришь, с чего вообще такая уверенность, что контроль удастся сохранить, если вы объявите об объединении? Нет, даже не объединении, ведь это будет полноценная оккупация, захват территории острова Змея-Утконоса! Тогда избежать кровопролития попросту не получится.

– Такой вариант тоже прорабатывается, – спокойно ответил мужчина, протягивая девушке ободок сканера мозговых волн.

– И что на этот раз ты хочешь, чтобы я узнала? – уже не со страхом, как после первых погружений, произнесла Виктория, но скорее с ноткой усталости в голосе.

– Ты ведь сама сказала, что хочешь прикоснуться к тайне. Так вот, я дам тебе такую возможность, потрогать ту самую «тайну», которая открылась и мне в дни моей юности, в те дни, когда я еще и не помышлял реально о том, что когда-нибудь судьба целой империи будет лежать на моих плечах.

– Так, давай-ка, дорогой мой… – чмокнув заелозившего на коленках утконоса в его волосатую макушку, приговаривала Виктория, аккуратно опуская того на землю, чтобы случайно не поранить во время сеанса, – что, прямо сейчас, здесь?

– Почему бы и нет? – пожал плечами мужчина.

– Действительно, почему бы и нет, – чувствуя, как, несмотря на кажущуюся со стороны легкость, с которой Виктория согласилась, внутри нарастала нервозность, переходящая в ярость, которая, однако, практически тут же улетучилась вместе с гулом, который вновь выбил ее из себя, стоило ей активировать механизм прямого приема потока информации в мозг.

145. – Вика, я все понимаю, но мы так не договорились, ты неужели не понимаешь, чем всё это обернется для тебя? – доносился откуда-то издалека голос, пытавшийся изо всех сил воззвать ее к благоразумию, что испарился вместе с ее переносом в другую, можно сказать, эпоху, где она, слегка пошатнувшись, вновь ощутила, как ее кожа вмиг вспотела из-за заразившей все пространство вокруг параноей голоса. Он мгновенно навеял уже позабытую сцену, погрузив путницу в воспоминания Императора. Девушка даже не решалась определить в который раз, что же было на самом деле реальным – то, что сейчас она находилась в саду фамильного особняка или то, что она сейчас находилась не в Империи Сердца вовсе, но на острове святого Змея-Утконоса, на самой защищенной базе, самом настоящем оплоте шаманизма, который существовал вопреки всем возможным логическим обоснованиям.

– Вика, с тобой все…

– Подожди, Майкл, – схватившись за руку соратника, и таким образом пытаясь найти в протезированной конечности хоть какую-то опору посреди мира, который растрескивался на куски, превращаясь в разноцветные вспышки воспоминаний из прошлого и будущего, посреди которых было очень легко затеряться навсегда.

– Я… Я не знаю! Просто… – чувствуя, как начинает проваливаться куда-то глубоко, запереживала Виктория, прижавшись вплотную к телу своего давнего друга, обхватив его торс так сильно, как могла, как будто бы от этого целиком и полностью зависела вся ее жизнь, – я не знаю, честно, не знаю…

– Ты не обязана делать это, – мягко приобняв ее, ответил шаман, – есть и другой путь, и у нас пока еще есть время до окончания открытия Игр, чтобы…

– Нет, – уже не слушая его, прервала Виктория, – другого пути просто нет, и времени… Его тоже уже не осталось.

– А было ли оно когда-либо вообще, по-настоящему?

Виктория лишь нелепо улыбнулась, почувствовав, как объятия ее старого друга-шамана растворяются, ровно как и база, на которой она находилась, как собственно и причины, по которым она оказалась там вместе с теми последствиями, которые неизбежно наступят после ее действий.

Ощущая то, как всё это исчезает в тумане ее ума, Виктория, уже даже не особо чувствуя почву под ногами, всё же решила не паниковать, ей это было уже не так интересно. После того, как она плавно опустилась на ускользающую поверхность пола, скрестив ноги, вопрос в ее голове повторился: «А было ли оно когда-либо по-настоящему?»

Виктория знала, что тут подразумевалось время. Но время само по себе не могло существовать, как нечто материальное, оно скорее являлось выражением сути процессов изменений в феноменах, что окружали ту, что звали Викторией, и все непосредственные взаимодействия с ней же.