Победить Наполеона. Отечественная война 1812 года

Его младший брат, Михаил Фёдорович Орлов, уже в семнадцать лет участвовал в битве при Аустерлице, в той атаке кавалергардов, которую обессмертил Толстой в «Войне и мире». В начале Отечественной войны гвардейский поручик Орлов под прикрытием дипломатического поручения отправляется в тыл французской армии с разведывательным заданием, которое выполняет блестяще. Основываясь на том, что увидел и понял, Михаил Орлов первым (!) предложил организовать партизанскую войну, а потом сам возглавил партизанский отряд. Принимал участие в большинстве крупных сражений русской армии. В 1814 году (ему всего двадцать шесть лет) подписал от имени союзного командования акт о капитуляции Парижа и получил чин генерал-майора.

Военная карьера братьев Орловых не даёт ни малейшего повода усомниться в их патриотизме. Но как по-разному понимают они любовь к Отечеству! Алексей – преданный слуга императора Александра, а потом и Николая, убеждённый монархист. Для Михаила пребывание за границей не прошло бесследно, он вернулся в Россию, охваченный жаждой общественной деятельности на пользу родине. Вскоре по возвращении он составил адрес царю об уничтожении крепостного права. Адрес, естественно, никаких последствий не возымел, кроме разве того, что отношение императора к недавнему любимцу заметно ухудшилось.

Но Михаила это не образумило: он не может смириться с порядками, которые царят в стране и в армии. Введение конституции, уничтожение крепостного права кажутся ему не только обязательными, но всего лишь первыми шагами в переустройстве России. Начал с того, что окружил себя группой помощников, готовых усердно проводить в жизнь его программу, устроил в частях, которыми командовал, школы грамоты с весьма обширной программой; решительно запретил применять к провинившимся солдатам телесное наказание и строго преследовал офицеров, нарушавших запрет.

Михаил Фёдорович возглавил кишинёвскую организацию декабристов. На московском съезде в январе 1821 года выдвинул программу решительных действий не только против Александра I, но против самодержавия как такового. Программа была слишком радикальна, а большинство участников съезда не были готовы пролить хоть каплю крови…

В феврале 1822 года генерал Орлов был отстранён от командования дивизией. Тем не менее декабристы по-прежнему предполагали поставить его во главе готовящегося восстания. Участвовать в событиях на Сенатской площади опальный генерал физически не мог: был в Москве, да и отошёл от активной деятельности по настоянию своего тестя Николая Николаевича Раевского, который, разделяя многие взгляды декабристов, был убеждён в бессмысленности их действий.

В декабре 1825 года героя Отечественной войны арестовали. Принято считать, что Михаила Фёдоровича строго не наказали (хотя можно ли строго карать не за действия, а всего лишь за умысел?) благодаря заступничеству могущественного брата. Вполне вероятно. Но можно предположить и другое: среди арестованных он был самым прославленным, армия его обожала. Не исключено, что Николай I просто не решился с ним расправиться, боясь новых волнений. Наказание было ограничено шестью месяцами заключения в Петропавловской крепости и высылкой в отдалённое имение.

Что же касается старшего брата, то Алексей Фёдорович 14 декабря 1825 года первым из полковых командиров привёл свой полк на Сенатскую площадь для подавления мятежа. За что был удостоен особого доверия нового государя…

Это всего лишь одна история. Их много.

Так почему же лучшие люди России, во всяком случае гордость российского офицерского корпуса, стали вдруг врагами и друг друга, и своего императора, которому ещё недавно были преданы безраздельно?

Начиналось с малого. К примеру, однажды, присутствуя на военных маневрах войск, участвовавших в разгроме Наполеона, Александр строго заметил руководителю учений графу Михаилу Семёновичу Воронцову: «Следовало бы ускорить шаг!» На это Воронцов с достоинством ответил: «Государь! Мы этим шагом пришли в Париж». Слышавшие этот диалог боевые офицеры с трудом сдерживали иронические усмешки: похоже, самодержец всерьёз начинал верить в свой полководческий дар…

Оно и понятно: после блистательного окончания Отечественной войны Александра Павловича одни превозносили вполне искренне, другие ему беспардонно льстили. И он уверовал (почти уверовал) в собственное величие. Тем более что его с юности одолевал комплекс неполноценности, от которого лишь время от времени удавалось успешно избавляться. Но как только обстоятельства вынуждали сопоставлять себя любимого с Наполеоном… И вдруг – победы в битвах против гениального полководца! Как тут не поверить, что он, император Александр, – ничуть не хуже.

Михаил Семенович Воронцов Джордж Доу. «М. С. Воронцов»