Победить Викторию

— Конкретно сейчас я хочу дать тебе по морде. И пойти спать. Пропусти.

Если не отпустит, точно врежу. Куда дотянусь.

— Руки любишь распускать? Ну давай…

Он встает напротив меня, между нами почти нет никакого пространства. У меня перед глазами возникает сцена в ванной, в этой самой квартире. Недели полторы назад. Когда примерно так же стоял рядом и нагло разглядывал. Тогда на мне было еще меньше одежды. Зато желание врезать ему с тех пор только возросло.

— Я не бью людей, Морозов, даже когда они ведут себя как животные. Как бы мне иногда ни хотелось ударить. И в другие игры я тоже не играю. Если тебе нравится боль, ну там, связать, по заднице отхлестать — это не ко мне. Обратись к профессионалам.

Ого! А бугай, похоже, совсем не в тренде. Глаза чуть ли не кровью налились. На быка сейчас похож, а я, типа, тореро с воображаемой красной тряпкой.

— Свободна! — произносит только одно слово, разворачивается и быстро уходит в ванную.

И что это было?

Мы не оговаривали, не обсуждали, кто где будет спать. Морозов даже не расстелил диван с тех пор, как мы пришли. Вряд ли он будет настолько любезен, что и сейчас предложит кровать, но спать хочется безумно, бурливший до этого в венах алкоголь просто требует отключиться.

Плевать на последствия сегодняшней ночевки, которые наверняка еще не раз мне аукнутся. И все же жаль, что дурак Морозов так ничего и не понял.

Я провалилась в сон, наверное, когда еще голова не успела коснуться подушки. Не помню особо, что мне снилось. Что-то нейтрально-приятное, потому что проснулась я довольной и отдохнувшей, подобно девам нашим из прошлого универа, которые вместо пар ходили в спа. Хотя какое мне дело?

Лениво пролистываю странные мысли в голове. Понятия не имею, сколько времени. До Нового года осталось всего несколько дней, и почему-то подумалось, что я заслужила праздник. Настоящий Новый год, с подарками под елкой, загадыванием желаний. Обязательный созвон со всеми знакомыми, ну или хотя бы эсэмэски и сообщения в вотсапе. А еще прогулки по городу, поздравление совершенно незнакомых людей… Надо будет папе предложить, наверняка обрадуется… Папа! Скорее всего, устроил вчера Морозову форменную взбучку. Никогда не думала, что папа может разговаривать не как обычно, пока однажды не увидела. Но это, скорее, исключение. Морозов… точно.

Разлепляю, наконец, веки. Не очень понимаю, откуда этот диван рядом с кроватью. У меня никогда… Морозов?!! В голове появляется то, что требует внимания. Вчерашний разговор с бугаем, точнее несколько разных диалогов. Ну и мой монолог, который был не в коня корм.

Мобильный, кажется, на столе оставила, так что понятия не имею, который час.

— Ты чего вертишься? — раздается за спиной сонный голос, и я с визгом подпрыгиваю. — Спи уже нормально, еще девяти нет, и прекрати тащить на себя одеяло.

С меня мгновенно слетают остатки сна. Поспешно оборачиваюсь назад и вижу то, чего не должно быть ни при каких обстоятельствах. Морозов лежит рядом в кровати, натянув на себя одеяло, якобы спит, но на его лице улыбка до ушей.

— Иногда ты такую чушь проникновенную несешь, что едва ли не ущербным себя чувствую, — произносит с ухмылкой, — но заводишься из-за пустяков.

Не знаю, каких усилий мне стоило не вскочить с кровати, а еще не заорать матом. Похоже, он тут всю ночь спал. Как я могла не почувствовать?

— Ты не можешь спать один, Саш? Тебя сюда не звали.

— Помнишь сказку про трех медведей и Машеньку? Так вот, Машенька в этой истории ты. А я… животное, у которого зажали его собственную кровать.

Он заводит руки за голову, отчего одеяло слезает с груди, обнажая мощный торс боксера. Так, Вика, пора отсюда! Спать уже точно не получится. Но, главное, не беги! Внимательно рассматриваю на себе футболку, в которой спала. Вроде все нормально.

— Да не было ничего, не было, можешь не проверять, все на месте.

Сводный не делает и попытки выбраться из кровати. Понятно, что убираться из постели Морозова, как и из его квартиры, нужно мне. Немедленно.

— Надеюсь, ты за ночь тоже ничего не растерял, — говорю уже по дороге в ванную. Досыпать, видимо, придется сегодня днем на своем раздолбанном диване.

Кофе и омлет. Два очень резких запаха ударили в нос, как только я вышла из душа. Морозов готовит. Как и обещал вчера вечером. А можно было бы разогреть вчерашнее. Или Сашка все выбросил? Вот черт! Я ведь даже посуду вчера за собой не помыла…

Он не замечает меня, в его ушах явно музыка, он даже подтанцовывает. И снова не одет толком. Как и в мое первое утро в этой квартире: на Морозове лишь джинсы с издевательски низкой посадкой, и все. Ну разве что со сковородкой в руках. И еще полотенце перекинуто через обнаженное плечо. Наконец, обращает на меня внимание, быстро кивает на стул у стола.

— Садись. Завтракать надо.

Он раскладывает омлет с ветчиной по тарелкам, как обычно, не сомневаясь, что все будет так, как он сказал. Рядом кружка с крепким кофе.

Мы едим молча, каждый погружен в свои мысли настолько глубоко, что создается впечатление, что мы оба не присутствуем здесь.