Победить Викторию

Игрушки, на этот раз на елку, приехали в тот момент, когда закрепляли ярко-синюю гирлянду у встроенного в стену шкафа. Не представляю даже, как она держится, но девочки заверили, что можно не волноваться. Правда, еще раз уточнили насчет домашних животных.

— Спасибо! Дальше мы сами. — Морозов забирает у курьера две большие коробки и ждет, когда обуются «снегурочки». — С наступающим!

Я оглядываю студию и не узнаю ее. За каких-то полчаса она наполнилась новогодним сказочным светом. Иллюминация раскинулась по всей квартире, и теперь здесь как в волшебном доме. Обычный свет от люстр кажется неуместным.

— Саш, а не много ли света? Пробки не выбьет? — Вопрос не праздничный, но и не праздный. Остаться в полной темноте как-то не хочется в Новый год.

— Наоборот, гирлянды на светодиоде, «жрут» меньше. Не переживай. Давай за елку! Это наша вторая елка за неделю!

Начало двенадцатого. Я чувствую, что забыла сделать нечто очень важное, что обязательно нужно успеть до полуночи… Мама. Позвонить маме.

— Погоди, мне звонок надо сделать.

Кручу головой, хотя прекрасно знаю, что спрятаться в этой огромной студии без дверей можно разве что в ванной. Все остальное пространство обнажено.

— Кому звонить собралась? — Иногда мне кажется, что у Морозова начисто отсутствует чувство такта. — Папе?

— Маме. Тоже хочешь с ней поговорить?

Он молчит. Собственно, ответ ясен. Она не сразу взяла трубку, я уже решила, что либо не слышит, либо просто некогда ответить. А то и не хочет.

— Вика? Я уже не ждала. Здравствуй. С наступающим!

— Привет! И тебя. Пусть… мам, пусть в следующем году каждый получит то, что недополучил в уходящем. Согласна?

— Согласна! Ты с папой у Володи празднуешь? Что-то у вас там тихо…

— Нет, не с папой.

— А где тогда?

Смотрю на застывшего Морозова, он даже не делает вид, что ему безразлично. Наоборот, еще ближе подходит, чтобы точно ни слова не пропустить.

— Я… с другом встречаю.

— Каким другом? Подругой? Ты же только переехала в Москву?

— Нет, мы раньше были знакомы. Мам, это моя жизнь, помнишь? С Новым годом!

— Подожди! Мы с Константином приедем в Москву через неделю, но, надеюсь, раньше. Познакомишь со своим другом.

— Зачем?

— Вика!

— Папа с ним знаком. Этого достаточно. Еще раз с Новым годом!

— Ты что, правда не собираешься ей рассказывать про меня? — восклицает Саша, едва я прекращаю разговор. — Почему? Она ведь все равно все узнает. Я ничего скрывать не собираюсь.

Морозов сейчас немного пугает своим видом: стоит, широко расставив ноги и скрестив руки на груди. Ему бы на голову шлем с рогами — точно киношный средневековый викинг.

— Я тоже ничего не скрываю, но сама рассказывать не буду. Сама узнает. Ты елку начал наряжать? Давай хотя бы посмотрим, что в этих коробках.

Морозову не до елки, на его лице нетерпение, но он сдерживается. Больше ни о чем не спрашивает.

— Да тут игрушек на две елки, не меньше. — Саша присел на корточки и выбирает игрушки. — Как тебе эта? Симпатичный олень, ты посмотри, какие у него рога!

Глаза разбегаются от такого разнообразия. Кажется, все самое дорогое, яркое и пестрое, что я не позволила купить Морозову для нашей с папой елки, собралось в этих двух коробках.

— Кстати, а где снегурка, которую ты вместе с дедом мне покупал? Помнишь?

— Обижаешь. Уже под елкой. Можешь посмотреть.

Посмотреть не успеваю, потому что снова звонят в дверь.

— Еда! — возвещает Морозов.

И точно, еда. Через пару минут Саша уже шуршит пакетами, ставя готовые блюда на стол, на котором уже горят красивые свечи. — Отлично, еще горячее. Никогда у меня такого спонтанного Нового года не было.

Он еще что-то бубнит себе под нос, принюхивается к тарелкам, цокает языком, отпускает комментарии в адрес поваров, которые все это приготовили… А я ловлю себя на мысли, что эта квартира, которая так мне не понравилась в первый раз, уже не кажется бездушной. Новый год, елка, иллюминация и жующий сырную закуску Морозов делают это пространство таким уютным…

— Сейчас помогу, ты на верхушку не тянись, я сам. — Бугай отбирает у меня золотистый наконечник и сам надевает его на макушку. — Ну вот, давай еще вот здесь и здесь. Как тебе этот клоун?

— Это петрушка, Саша. И у него очень грустное лицо.

— Ты тоже не улыбаешься. А через полчаса Новый год. Может, поешь чего? Надо проводить старый год.

— Не думала, что ты знаешь и, главное, чтишь традиции.

— Я просто не могу все время есть один. Пошли.

На столе расположился филиал гастрономического рая, неудивительно, что Морозов так прыгал вокруг еды. Даже у меня слюнки потекли. Одной соленой и копченой рыбы тут две больших тарелки ассорти. Салаты с крабами, креветками, заливное… Морозов — фанат морепродуктов? Я вообще думала, что он по мясу спец.

— Садись! — Указывает мне на стул, а сам тянется к бутылке шампанского. Громкий хлопок — и густая белая пена наполняет бокалы. — За нас, Вика. За тебя, и за меня!

Это шампанское намного вкуснее и слаще. Наверное, потому что я пью его с губ Морозова, наглых и бесстыжих губ, которые без спроса вытворяют черт знает что!