Победителей не будет

Эл почувствовала как по щекам покатились слезы. Она с удивлением вытерла их и посмотрела на Хольма.

— Зачем вы это говорите?

— Хочу чтобы вы признали свои желания и поняли, что в моей власти их осуществить. Спросите меня — почему я исцелили ваши ожоги?

— Вы могли не…

— Конечно же. Неужели вы думаете, я каждого солдата лично омываю. Именно тогда я стер их с вашего тела. Зачем?

— Вам нужна… красивая королева. — прошептала она.

— Потому что ваша душа была столь горестна Изабел, что я захотел исцелить хотя бы ваше тело. Я подумал… что быть может это вас порадует. — он прикусил губу. — Ну а про Селима, хотите знать что вы рассказали мне про него?

— Вы не имеете права! — вспыхнула Эл. — Вы не можете знать такое!

— Но вы оказались на моем столе из-за него, разве нет? Он не уберег вас. Тақ вы и сказали, пока жаловались мне там, в междумирье.

- Οн спас меня. Вашими руками, но это он…

— Починил то, что сам и сломал. Похвальное поведение для мальчика десяти лет. Вы с ним прекрасная пара, Изабел — двое детей играющих в чувства. Но он никогда не заставит ваших врагов захлебнутся кровью, а ведь вы хотите отомстить. Он не будет вам ни щитом ни опорой. И с ним вы всю жизнь проживете маленькой девочкой, сбежавшей от злых людей на другой конец света.

Горло Эл сдавило.

— Ну а кем же я буду с вами? — прошептала она.

— Королевой, — тихо сказал Хольм. — Которая заставила своих врагов умолять о пощаде. Самой милосердной, самой красивой.

— Я его завтра увижу, да? — спросила она. — К этому все эти разговоры.

— Возможно. Εсли он этого захочет, — пожал плечами Воскреситель.

Эти слова ударили Эл в самое cердце. Α ведь и правда — захочет ли Селим ее видеть? Он ведь знает, что она ушла добровольно, что он думает о ней? Что из этого правда?

— Ну а вы? — спросила она вдруг развеселившись. — Вы кем будете, Вальгард?

Глаза Хольма сверкнули. Он уже не раз называл ее по имени, но она отплатила лишь сейчас и с издевкой.

— Может быть вашим королем.

— Может быть?

— Я ещё не решил.

Эл пораженно вытаращилась на него.

— Корона не самый удобный головной убор, Изабел. Особенно для меня… Не слишком ли много власти в одних руках? Что если я потеряю голову? Маги в первую очередь должны думать о своем даре, держать его под контролем.

— Но вам нужно выиграть сначала. Мне кажется вы делите шкуру неубитого медведя, Хольм.

— Даже если я проиграю… Тан отдаст мне Нидалену, если я захочу. Транта всего лишь предлог прощупать насколько я ему верен. И я пока не готов его разочаровывать, тем более сейчас это в моих интересах.

— Значит вы могли уйти, — с презрением покачала головой Эл.

— Конечно мог, как и Селим, не так ли? Мы оба теряем немного, но отчего же никто не хочет проигрывать? Мальчишеская черта. Злая, но восхитительная. Я слышал женщины любят победителей, разве это не так, Изабел?

— А у вас есть женщина, Хольм? Жена, любовница? — поинтересовалась Эл зло.

— Любовница — да. Жена — нет.

Это ее слегка огорошило. Она вспомнила слова Кая, что Святозар не брал себе ни грелок ни неженок.

— И кто она?

— Обсуждать с будущей женой любовницу это не по рыцарски, вы не считаете?

— Кто сказал, что я выйду за вас?

— Я вас уговорю. Или потребую. Вы обязаны мне жизнью. А может соблазню. Все ещё не решил, — он задумчиво поглядел на нее над краем кубка.

— Вы просто кусок льда, — сказала Эл с отвращением.

— Я родом с Севера. Но нет, я не лишен эмоций. Просто… они мешают и я предпочитаю к ним не прислушиваться.

— Я желаю вам влюбиться, — сказал Эл.

— О Боги, леди! После всего, что я для вас сделал! — он с возмущением приложил ладонь к сердцу. Эл рассмеялась.

— Вы ужасный человек. Просто… ужасный. У меня от вас мороз по коже.

— Вы привыкнете. И вам понравиться. Играть весело, Изабел, когда ты умеешь это делать.

— Но я не хочу играть! — выпалила Изабел и вдруг ее накрыло облегчение. Это была чистая правда. — Я жить хочу, хочу любить, хочу… освободиться.

Хольм прищурился.

— Нужно было разыграть пылкого юношу, — сказал он с досадой. — Мне кажется вы бы уже влюбились в меня без памяти.

— Вы меня недооцениваете, — с достоинством сказала Изабел.

— Возможно…

Они умолкли, каждый думая о своем.

— Я знаю зачем вы показали мне листья, — сказала Эл. Хольм с удивлением поглядел на нее.

— И зачем же?

— Потому что вам нужно было поделиться с кем-то. Потому что это вас тревожит.

Он презрительно хмыкнул, но ничего не сказал.

— Вы можете сколько угодно строить из себя Бога, Χольм, но подо всеми вашими белыми одеждами и маской скрывается человек. И этот человек не хочет убивать. И я… я уважаю вас за это. Даже… восхищаюсь. Я благодарна вам за милосердие, которое вы проявили на этой войне к моему народу, — сказала Эл и смутилась — так официально прозвучали ее слова.

Он молчал, рассматривая вино в своем кубке.

— Вы не должны им поддаться, Вальгард, — сказала вдруг Эл. — Они хотят, чтобы вы сдались, чтобы использовали ту сторону дара, которую держите в узде. Но вы не должны. Останьтесь Воскресителем, а не убийцей.

— Я уже рассыпал листья над армией южан, — прошептал он. — По моим расчетам как минимум половина из них завтра умрут по щелчку моих пальцев.