Победы, которых могло не быть

Намерениям Саддама добиться политической победы и навязать Западу кровопролитную окопную войну не было суждено осуществиться. Его войска имели численное превосходство над Объединенными силами в людях и наземной технике, однако иракские танки и артиллерия так и не приняли участия в военных действиях[386]. Военно-воздушные силы Саддама частично были уничтожены, частично бежали в соседний Иран, атаки террористов-смертников, которыми он запугивал Запад, так и не состоялись. Все усилия иракских саперов и строителей по созданию укреплений оказались тщетными — об этом позаботились Б-52. Безжалостная воздушная война медленно, но верно принуждала Ирак к повиновению.

— Первые два дня воздушной кампании были величайшими в моей жизни,— говорил позднее генерал Норман Шварцкопф[387].— Я отчетливо понимал, что мы их сделали. Ко мне в штаб пришел один из корпусных командиров и доложил, что он уже взял в плен 3200 иракцев. «И с каждой минутой,— сказал он,— их становится все больше и больше». «А какие потери у нас?» — спросил я. «Один раненый». Вот уж это была новость, так новость.

Этот конфликт перевернул все понятия о войне.

Наземное сражение развернулось строго по графику.

Когда господство в воздушном пространстве противника стало абсолютным, а измотанная непрерывными ковровыми бомбежками армия Ирака окончательно утратила способность к сопротивлению, Коалиция приступила к наземной, завершающей части операции. Наступление продолжалось ровно сто часов. Со стороны Коалиции в нем участвовали 258700 человек с 58700 наземными транспортными средствами и 1620 самолетов. Им противостояли сорок три иракские дивизии, 545000 человек плюс 4280 танков[388]. Но — без воздушной поддержки.

24 февраля. Время настало. К небу взметнулись фонтаны песка, землю затянуло густым маслянистым дымом. Десять минут мобильная тяжелая артиллерия тщательно утюжила иракские укрепления. Над головой ревели штурмовики А-10, «охотники за танками». Затем в бой ринулись бронетехника, поддержанная стаями вертолетов «Апач» и «Блэкхок». Они не встретили никакого сопротивления. Самой большой помехой продвижению танков были бесчисленные воронки, оставшееся после нескольких недель непрерывных воздушных налетов. Волны американских танков M1 «Абрамс», британских «Челленджеров» и поразительно мобильных французских АМХ перекатывались через заполненные трупами траншеи. Состояние трупов ясно показывало, что они лежат под палящим солнцем далеко не первый день, все это были жертвы не утренней артподготовки, а долгих, как кошмарный сон, ковровых бомбардировок. Дальше изрытая бомбами пустыня была завалена металлоломом — разбитыми орудиями и сгоревшими, изуродованными танками. Некоторые танки лежали на песке кверху гусеницами — чудовищной силы взрывы переворачивали их, словно детские игрушки[389]. Кое-где из окопов вылезали совершенно очумевшие иракские солдаты — редкие счастливцы, которым удалось уцелеть и сдаться в плен. А затем укрепления, трупы и пленные, все это осталось позади — перед танками расстилалась открытая пустыня.

Наиболее мобильные бронетанковые части[390] совершили молниеносный бросок в тылу иракской армии и перерезали шоссе Басра—Багдад. Подразделения французской Division Daguet[391] захватили авиабазу Эс-Салман; за 24 часа французские танки АМХ углубились на территорию Ирака на 200 километров. Тем временем американские и арабские дивизии Коалиции при артиллерийской поддержке линкоров «Миссури» и «Висконсин» наступали на Эль-Кувейт[392]. Ковровые бомбардировки шестидесяти восьми В-52 успели уже стереть в порошок иракские укрепления, сотрясение земли, вызванное взрывами бомб (2000 тонн мощнейшей взрывчатки за один налет) вызвало детонацию тысячи противотанковых мин. Немногие иракские части, попытавшиеся оказать сопротивление, были уничтожены тремя подразделениями американской 1-й механизированной дивизии, имевшими на вооружении специально сконструированные танки с бульдозерными лезвиями, которые заживо закапывали иракских пехотинцев в их же траншеях. «Как мне кажется, мы убили там несколько тысяч человек»,— сказал полковник Энтони Морано, возглавлявший одну из ударных групп[393].

Это изобилие и разнообразие сверхсовременного вооружения не оставляло иракской армии никаких шансов. Части, пытавшиеся бежать из Эль-Кувейта к иракской границе по шестиполосному шоссе, попали в панический водоворот. Все вокруг пылало, солдаты кричали во весь голос — тишина, наступившая после долгого кошмара непрерывных бомбардировок, казалась им невыносимой. А затем на головы иракцев снова посыпались бомбы, превратившие их отход в массовую бойню. Выжившие окрестили это шоссе «Дорога в ад».