Побег на спорную руку (СИ)

— Да вы что? — она повернулась к нему и даже глаза вытаращила, — с каких это пор вы не хотите меня обижать? Это же всегда было вашим заветным желанием. Я к этому уже привыкла. И даже не обижаюсь. Просто мне надоело вам что-то доказывать. Что бы я ни сказала, вы все примериваете на себя и постоянно злитесь. Ну не хотите со мной спорить, так и не спорили бы! Вас никто не принуждал.

— Неужели? — сощурился он, — а кто говорил, что я просто струсил?

Тут Аннабэл рассмеялась.

— Как легко поймать мужчину на эту удочку, — заявила она, — вы все так боитесь показаться трусами, что готовы на все, чтобы этого не допустить. Я просто пошутила, вот и все.

— Ну, уж нет, — протянул Беннет, — раз уж вы так настаиваете, что ваше пари проиграно, то вам придется мне заплатить.

— Ха-ха, — отозвалась девушка, — а вы меня заставьте.

Некоторое время он молча смотрел на нее, а потом расхохотался.

— Я больше никогда не буду с вами спорить, даже если вы сто раз назовете меня трусом, Бэнши, — наконец заключил он.

— Да я вовсе не отказываюсь от своих слов, сэр. Это пари вы выиграли. Пожалуйста, сколько угодно. А вот, к примеру, как вы считаете, удастся ли мне…

— Нет, — перебил ее Беннет, — я уже сказал, больше никаких пари. Вы берете пример со своего папочки.

Она скорчила самую жуткую гримасу за этот вечер.

— Ладно.

— А что касается того, удастся ли вам одержать верх в споре с вашим папочкой, то я нисколько в этом не сомневаюсь.

— Откуда вы знаете, что я хотела сказать именно это?

— Помилуйте! У вас это на лбу написано.

Аннабэл притронулась рукой к своему лбу, словно хотела проверить, не отпечатались ли там выпуклые буквы.

— Я надеюсь, что папочка сто раз подумает, прежде чем заключать пари еще раз. Во всяком случае, относительно меня, — заявила девушка напоследок и развернулась к двери, — спокойной ночи, сэр. И кстати, не называйте меня Бэнши. Вы уже совсем распустились, даже забываете прибавлять к нему "мисс". Это просто возмутительно.

И с этими словами она вышла в коридор и закрыла за собой дверь.

Аннабэл поднялась наверх и прошла в свою комнату, даже не взглянув на слугу, который так и спал на стуле, не пошевелившись от ее шагов и кажется, так ни разу и не проснувшись, чтобы соизволить заметить ее побег. Девушка закрыла за собой дверь, но не заперла ее на ключ. После всего, что ей довелось сегодня выслушать, она не собиралась сбегать отсюда, даже если ее начнут силком выпроваживать. Ну, уж нет, папочка от нее этого не дождется. Аннабэл просто не могла дождаться, когда снова его увидит, чтобы побеседовать насчет его омерзительной привычки заключать пари направо и налево. До сих пор при мысли о том, что родной отец заключил пари с каким-то высокопоставленным проходимцем насчет нее, у девушки внутри все переворачивалось от ярости. Ух, ей бы сейчас этих двоих, уж она бы с ними не церемонилась! Но увы, в данный момент до них невозможно было добраться, а когда такая возможность представится, она уже будет и вполовину не так зла, как теперь.

Аннабэл с размаху упала на кровать и скинула с ног туфли. За окном занимался рассвет, разговор с хозяином дома оказался очень продолжительным. Оказывается, с ним вполне возможно разговаривать спокойно, кто бы мог подумать! До сих пор она считала, что Беннет только и может, что вопить, орать, как оглашенный и скрипеть зубами в ответ на ее слова. Хотя надо признать, ее слова были далеко не безобидными.

Полежав немного и подумав, стоит ли ей ложиться спать, Аннабэл пришло в голову другое. Конечно, отец поступил отвратительно, но если на то пошло, чего еще она могла от него ожидать после того, как он заключил пари относительно бабушки? Если б та узнала об этом, она бы надолго испортила генералу Гарднеру существование. Поскольку, если говорить о характере, то Аннабэл во многом напоминала свою бабушку. Во всяком случае, та была столь же упрямой и властной.

Так что, сильно сердиться на отца не имело смысла. Это ничего не изменит. Он все равно будет заключать пари, от этого его ничто не сможет отучить. Но вот отказаться от мысли делать это с собственными родными — об этом Аннабэл была готова поспорить. Генерал Гарднер слыл в полку, которым командовал, очень грозным и властным командиром. Но свою дочь он побаивался. Может быть, именно потому, что она так сильно напоминала его собственную мать, а он до сих пор выполнял ее поручения и не мог найти ни одного разумного предлога, чтобы отказаться от этого. Частично он находился под ее влиянием, что, разумеется, не хотел признавать открыто.