Побеждаю и сдаюсь (СИ)

Тивадар подошёл к ним, отстранил брата и взял жену на руки. Джайри уткнулась в его плечо и продолжила беззвучно всхлипывать. Её трясло. От мужчины пахло вином и потом. «Если он увидит наволочку с мужской одеждой, то сразу всё поймёт», — сообразила вдруг она и похолодела. Наволочка, похожая сейчас большой булыжник, лежала в паре шагов от неё.

— Муж мой, — прошептала она, — пожалуйста, верни меня в покои. Мне так холодно и так плохо! Это было ужасно… Твой брат спас меня.

«И за это я когда-нибудь убью его», — мрачно добавила она про себя.

Джайри обвила руками могучую шею мужа и уткнулась в неё носом. Тивадар коротко выдохнул.

— Шэн убери тело. Потом расскажешь подробности.

Он внёс дрожащую девушку в дом, поднялся на женскую половину, прошёл в комнату, и едва опустил свою ношу на постель, как Джайри обняла подушку и горько разрыдалась. Тивадар тяжело вздохнул. Он всей душой ненавидел женские слёзы.

— Будешь вина?

Девушка кивнула. Было видно, что она отчаянно пытается взять себя в руки, но новые и новые приступы рыданий сотрясали её. Тивадар осторожно накрыл плачущую покрывалом, вышел, позвал служанку и велел принести вина.

Что-то нежное, давным-давно забытое, пробуждалось в его сердце. Он не так представлял себе Серебряную герцогиню. Про фаворитку короля рассказывали много нехорошего. Говорили, что она насквозь лжива, лицемерна, властна и жестока, точно мужик в юбке. Но князь видел слабую и перепуганную девушку, которая никак не могла успокоиться после попытки насилия над ней.

И кому верить?

* * *

Шэн закопал тело прямо саду: он не хотел, чтобы кто-либо узнал о произошедшем. Не нужно было, чтобы трепались о чести жены брата, не нужно было, чтобы кто-то предположил добровольность встречи, а то и того хуже — заподозрил побег. Затем дракон проверил караулы. Вымылся и лишь ближе к рассвету добрался до кровати.

В отличии от брата, Шэн понимал, что с Джайри просто не будет. «Акация, — думал Белый дракон, лежа с открытыми глазами и глядя в потолок. — Дикая акация. Душистая и колючая».

Когда-то, много лет назад, Шэн побывал за Великой степью, и там видел это растение. Колючки не показались ему очень уж страшными, но ближе к вечеру от их жал распухла рука.

Но надо было хотя бы немного поспать. Белый дракон закрыл глаза. И вдруг увидел её. Она крепко обхватила караковые бока лошади молочно-белыми тонкими ногами с круглыми, нежными коленками. Это было… невинно-развратно. И очень беззащитно.

Джайри смеялась, глаза её сияли, а восточный ветер трепал светлые волосы. Самое прекрасное, что Белый дракон видел в жизни: тонкая, хрупкая фигурка на тёмном коне, бьющим передними копытами воздух. Шэн шагнул к ней, девушка скользнула в его объятия, и он вновь почувствовал её тонкую талию в своих руках. И упругую мягкость её грудей, прильнувших к нему. Наклонился и коснулся её губ своими губами, вдыхая их аромат…

Шэн резко сел. Сердце билось неистово и неровно.

После Сайи Белый дракон всех женщин воспринимал сестрами. Нежными, хрупкими и бесполыми. Что же изменилось сейчас?

«Она — жена моего брата», — напомнил Шэн сам себе. На всякий случай.

Спать расхотелось. Мужчина оделся и по коридору вышел на крепостную стену. На востоке жемчужно разливался рассвет.

«Тивадар хотел охотиться», — вспомнил Белый дракон.

А, значит, надо подготовить людей, собак и загнать косуль. Было чем заняться. А ещё незаметно вернуть одежду для верховых прогулок княгине. Но о девушке сейчас лучше не думать.

Шэн вдруг вспомнил, что в часе скачки от гнезда есть пещера, в которую падает река, превращаясь в подземный грот. Вода там оставалась ледяной даже жарким летом. Тем более холодной будет сейчас. Пожалуй, это то, что ему поможет. Час — туда, час — обратно… Если поторопиться, он успеет вернуться к охоте. Вряд ли Тивадар, изрядно выпивший накануне, да ещё после утешения жены, будет способен выехать рано.

Белый дракон стремглав сбежал вниз по внутренней каменной лестнице, ведущей со стены к хозяйственным постройкам. Влетел в конюшню, вскочил на незасёдланную лошадь, коротко свистнул. Конюх едва успел распахнуть перед ними двери.

«Она назвала меня Лисом, — вдруг вспомнилось ему. — Интересно».

* * *

Эйдис очень торопилась. Останавливалась в трактирах лишь чтобы перекусить и сменить лошадей. Супруга Южного лорда не любила дороги и с тоской вспоминала магические порталы, позволявшие почти сразу попасть туда, куда было нужно попасть. Однако, оказавшись в Медвежьем щите, всего лишь в часе езды от Берлоги, леди остановилась на ночь в трактире, чтобы как следует выспаться, вымыться, переодеться и привести себя в порядок. И только ранним утром, на рассвете, отправилась в путь.

Принц Ярдард не нравился Эйдис. Он был слишком суров, прост, скучен и честен. Воплощённое благородство! А потому тайное поручение Уля пришлось ей по душе. Соблазнить Яра, доказать, что вся его хвалёная честь щитка медного не стоит — м-м — как притягательно звучит!

И настроение её только улучшилось, когда карета въехала мост, с которого открывался совершенно чудесный вид на Берлогу.