Побочное действие

Он задохнулся, просто поперхнулся воздухом. И глаза вытаращил, не мигая, совсем по-змеиному. Эти зрачки, эта зелень. Лицо, знакомое до мелочей, заслонилось вдруг совсем другим, женским, смуглым и татуированным, что колыхалось в дыму, подобно кобре в боевой стойке. Душное марево ухватило за горло – проклятый дым из светильников-чаш. А глаза такие же, точно душа предателя отпечаталась в их глубине. «Я вот сестру свою, стерву, сам урыть уже сколько лет мечтаю…» – рука Мэл сама собой потянулась за спину, к оружию, как тянулась она у Вааса при виде бывшей семьи. Пальцы сомкнулись на рукоятке, шершавом пластике, нагретом телесным теплом. Спокойнее. Нужно дышать ровнее. Чтобы слышать: ты снова собираешься говорить, док?

– Ты молодец, Сид, – Мэл бесцеремонно прервала доктора на полуслове. – Нет, правда. Втёрся ко мне в доверие. Четыре месяца травил. Надеялся, что дикарь меня прикончит, – нет-нет, молчи! Не знаю уж, кому обязана открытием портала, пожалуй поблагодарю потом, когда буду в курсе. Спокойно!

Мэл выдернула из-за спины оружие. Доктор застыл над столиком, с которого только что пытался схватить рамку с голограммой, к слову, довольно тяжёлую.

– Нет уж, размозжить мне голову лицом брата слишком даже для тебя. Сядь, и дослушай, пожалуйста.

Сид скривил губы, сразу сделавшись почти уродливым. Уставился прямиком в провал ствола. Мэл старательно наградила доктора улыбкой за послушание, хоть в воображении его лицо уже рвали пули. Вот это картинка. На глаза наползала красная пелена ярости, похожей на лихорадку. Точно вирус злобы, которым заразил Ваас – ненависть к рафинированным лжецам, крысам в клетке. Голова закружилась, палец напрягся на спусковом крючке, и Мэл подумала было лишить себя соблазна, щёлкнув предохранителем до упора. Нет, не пойдёт. Нужно доиграть спектакль до конца, слушая сердцебиение врага. Как же это близко, только руку протянуть, зацепиться за алый проводок. Сердце не защитишь блоком, ты не знал, доктор? Хотя да, ведьма же забыла предупредить, что не только в голове шарить умеет.

– Знаешь, я почти в восторге. Чего-чего, а умения обращаться с порталом я от тебя не ожидала. Ты не только подключился к управляющему блоку, установил за мной наблюдение по сигналу маяка, – Мэл прижалась к плечу ухом, в котором всё время на острове с ней была заветная горошина гарнитуры, – но и отследил координаты пиратской засады. А потом изменил настройки открытия, благо место оказалось подходящим. Браво, просто браво.

Он оскалился. Воздух шумно проходил сквозь сцепленные зубы – дока одолевала дурнота. Это тебе за четыре месяца дурмана, Сид.

– Пират-дикарь не убил меня сразу, уж прости. А снайпер из засады решил оставить в живых… тебе-то голову не зашиб?

– Сука… Чёртова ведьма! – Доктор взвился на месте с такой силой, что ножки кресла жалобно взвизгнули. Тут же осел обратно, точно его толкнули на расстоянии неуловимым движением оружейного ствола. Нервно стиснул руки, переплёл длинные пальцы. Холёное, всегда невозмутимое лицо пошло красными пятнами. Как же ты мерзок, Сид, как я могла с тобой спать? – Видно, чем ты жизнь себе купила, потаскуха! По засосам…

От застывшей улыбки у Мэл заболели мышцы. Гримаса, что получилась при этом, Сиду не понравилась, и он заткнулся, проглотив остаток фразы. О, засосы, укусы. Привет от Вааса, как же.

– Знаешь, я бы охотно наделала в тебе чёртову кучу дырок. Только места тут мало, а гильзы, видишь ли, горячие. Отскочит ещё. Ожог может случиться, а мне надоело… Надоело, что с дикарями и маньяками проще. Они честнее, пытаются вот убить, а нечаянно выходит встряска. Пробуждение. Такое вот, знаешь ли, побочное действие.

– Чего ты хочешь? – Доктор подался вперёд и впился пальцами себе в колени, но почти успокоился. В надежде, что немедленно не убьют – не посмеют. Пули уже раскурочили ему лицо, раздробили носовую перегородку, одна оставила кровавую рану в глубине правой глазницы. Другая разбила кадык. Нет, так не пойдёт. Такое одобрил бы Ваас, скривил бы в усмешке тонкие губы и в злобном удовлетворении твердил, что ведьма умеет только убивать.

– Я хочу, чтобы ты ушёл.