Побочный эффект

- ...ибо не ведают, что творят, а потому достойны скорее сострадания, нежели кары. Человеколюбие и мудрость продиктовали Командору этот план, который слабодушные и немощные ханжи неминуемо покроют хулой. Но что нам их жалкие вопли! Мы гордо замыкаем слух неколебимой уверенностью в праведности нашего дела.

Так говорил отец-назидатель на утренней поверке, и капрал благоговейно внимал.

- Ваша батарея призвана обрушить не карающий, а милосердно убеждающий удар по заблудшим овцам, поразив их на третий день Большого карнавала. Знайте же: цель наших ракет - не сбившиеся с пути и блуждающие во мраке обманутые братья, а змеиное гнездо злокозненных бандитов, врагов отечества и Командора - гнусный и мрачный вертеп, называемый у них Черепаховым дворцом.

Капрал представил причудливые формы дворца из белых и коричневых раковин, бесконечную ленту Кольца, толчею масок, судорожные визги волынок, полосатые юбки девушек, подхваченные спереди в яростной пляске. Год назад и он был среди них и даже стал одним из двенадцати победителей, не давших погаснуть свече, за что получил ковш вина из рук королевы - соседской дочки с острыми ключицами и рыжими искрами в глазах. Говорят, она потом вышла за одного из этих словоблудов - профсоюзных проповедников. А папаша Командор рассчитал неплохо! Залп ракет, молниеносный десант - и город его. На третий день карнавала там не будет ни одного трезвого мужчины, способного сопротивляться парашютистам. Может, и впрямь крови будет немного.

Воображение не обмануло капрала. Мало что изменилось в ритуале праздника с прошлого года. Власти лишь объявили об отмене фейерверка, но на него и не рассчитывали: каждый грамм пороха нужен для борьбы. В остальном шло по-прежнему. По ночному городу заструились мерцающие ручейки, сливаясь в огромную толпу ряженых на площади перед дворцом, и каждый старался задуть свечу соседа и не дать погаснуть своей. Так же оделяла удачливых царица карнавала, хотя была ею совсем другая девушка - тихая толстушка с задумчивым взглядом и пепельной косой. И так же отчаянно плясали люди, забыв о городе и войне.

Но что это? В черном небе над площадью вдруг разразился бешеный танец огня. Метались шутихи, рвались петарды, вспыхивали тысячи зеленых и красных звезд, рождались и умирали хвостатые вихри. Обезумевшие от танцев люди стояли задрав головы. Так, значит, фейерверк состоялся? О да. И еще какой! Панцирь дворца вздымался в сияющем нимбе. Толпа ревела так, что не было слышно подлетающих вертолетов. А когда зенитки с дворцовой крыши открыли запоздалую стрельбу, угасающее было небо заполыхало сызнова, и с каждым залпом над восхищенной площадью распускались и повисали дивные радужные гроздья. В их свете кружились и плыли похожие на цветы парашюты, а когда десантники приземлились, капрал осипшим голосом выкрикнул команду и дернул затвор. Но металл в его руках стал похож на теплый воск, автомат изогнулся и бессильно провис. Несколько секунд атакующие ошеломленно стояли. Потом побросали размякшие автоматы и канули в жаркую орущую толпу.

Большой карнавал продолжался.

Тад встретил их в крохотной закусочной у бензоколонки.

- До границы тут рукой подать, - сказал он, прихлебывая пиво из жестянки. - Перекати-поле переведет всех сразу. Это удача. Раньше он водил по одному пограничная полиция шастала. Но позавчера была, говорит, умора. Наткнулись они на беретников, дунули россыпью. Те стрелять, а из их пукалок заместо пуль - желтые в полоску мухи, ей-богу. Беретники только успевали отмахиваться. Смеху, говорят, было. Божится, пройдем как по маслу. Эти-то теперь не скоро прочухаются. Берет Перекати-поле по сто монет с носа, но я по старой дружбе уломал - двести со всех троих. У меня, правда, почти ничего. - Тад бросил на стол пару бумажек и придавил их одинокой монетой. Мария растерянно улыбалась.

- Арви меня так быстро увел. И не сказал ничего. У меня вот, колечко. Марк подарил. Как вы думаете, его можно продать?

Арви осмотрел кольцо и вернул его Марии.

- Говоришь, двести? - повернулся он к Таду. - Да еще сотню хотя бы на первые дни. Трехсот хватит?

- Да я половины таких денег отродясь в руках не держал.

Арви снял часы и махнул рукой хозяину, мощному старику с нездоровым желтым лицом.

- Может, не надо, Арви, - сказал Тад. - Ведь ты говорил, это...

- Надо, - оборвал его Арви. - Скажите, вы не знаете, кому можно предложить эти часы? - обратился он к хозяину.

Старик молча и медленно осмотрел изящную вещицу. Прошелся по кнопочкам, включая и выключая телеэкран, музыку, календарь, калькулятор, пульсомер... Сощурившись, прочел надпись на обратной стороне модного корпуса,

- Хороша игрушка. Сколько хочешь за нее, парень?

- Триста.

Хозяин не сдержал удивленного движения бровей.

- Беру. - И быстро пошел к стойке.

- Ты что, спятил? - зашипел Тад. - Они же не меньше тыщи стоят.

- Да? Что ж ты молчал? - равнодушно спросил Арви.

- Скажи, что передумал.

- Ну нет, дело сделано. Подошел хозяин с подносом.