Побратимы

Для людей, которым не требовалась госпитализация, были предусмотрены определенные меры социальной поддержки. Особого внимания со стороны местных властей требовали эвакуированные дети. Как отмечает В.М. Ковальчук, процесс эвакуации из Ленинграда начался именно с эвакуации детей 29 июня 1941 г.[365] По результатам эвакуации в области были размещены 79 206 детей, из них 1946 вывезены в составе детских учреждений[366]. Организованной эвакуации детских учреждений из блокадного Ленинграда в регион практически не было. По данным за 1943 г., из 44 дошкольных и школьных детских учреждений, размещенных в области, только одно было эвакуировано из Ленинграда (детский сад фабрики «Скороход»), большинство же из КФССР[367]. Детский сад «Скороход» размещался в г. Кадникове Сокольского района. Для детей, временно или постоянно оставшихся без родителей, при эвакопунктах создавались специальные распределительные приемники НКВД. В 1942 г. через такой детский приемник на станции Бабаево проходило 20–25 чел. ежедневно[368]. Многие дети были сильно истощены, и руководство приемника требовало выделения дополнительных продуктов из местных фондов для усиленного питания[369]. Позднее этих детей распределяли по детским домам в области. По данным В.Б. Конасова, во время войны в области функционировали 50 бюджетных детских домов и 22 дома, открытые на добровольные пожертвования[370]. К 1943 г. в Вологодской области местными жителями были усыновлены 273 ребенка[371]. Из воспоминаний ребенка войны: «Мы сидели на вокзале. Приехала “скорая помощь”, увезли мать со старшим братом в госпиталь. Мама умерла сразу же, а брата держали там еще 2 недели, поддержать здоровье. Меня же сразу с младшим братом увезли в Вологодский дом ребенка. Невзирая на мой возраст (мне шел уже 8-й год), но настолько, видно, были мы истощены, что подлежали только в Дом ребенка… Не забыть и таких моментов в жизни, когда после войны родители, то есть матери искали своих детей. Нас выстраивали квадратом, мать с большой фотографией подходила почти к каждому, вглядываясь в наши лица. Всем хотелось, чтобы признали “меня”»[372].

Взрослому населению была также предусмотрена определенная помощь. В 1941–1942 гг. в городах блокадники получали единовременные пособия. Суммы таких выплат были дифференцированными и согласно решениям горисполкома составляли в Череповце 50–200 руб.[373], в Вологде 30–100 руб.[374] в зависимости от того, насколько нуждался гражданин. В мае 1942 г. каждая эвакуированная семья в Череповце в среднем получала 101 руб. 50 коп.[375], к осени, когда масштабы эвакуации стали снижаться, размеры выплат были сокращены до 57 руб. 60 коп.[376] Нетрудоспособные граждане получали от государства пенсии[377]. В особых случаях сумма выплаты могла превышать установленные размеры. У гражданки Кондратьевой, эвакуированной из Ленинградской области, умер муж, она была больна и при этом должна была содержать трех несовершеннолетних детей. От государства Кондратьева получила единовременную помощь в размере 300 руб.[378] Чтобы получить пособие, необходимо было подать жалобу с обоснованием. За 1942 г. в облисполком были поданы 344 жалобы, из них 228 удовлетворены, в 116 случаях было отказано. Как правило, в большинстве случаев власти решали вопрос сразу, иногда в квартиру к гражданину отправлялся сотрудник отдела хозяйственного устройства, чтобы проверить достоверность сведений, сообщаемых в жалобе[379].