Почему Америка и Россия не слышат друг друга? Взгляд Вашингтона на новейшую историю российско-американских отношений

Российские официальные лица восприняли СНВ-3 как подтверждение их правоты: двусторонние переговоры по контролю над вооружениями очень важны, а администрация Буша, мол, всегда их принижала. Несмотря на провал попыток связать подписание СНВ-3 с американской программой по ПРО, российская сторона считала, что договор укрепляет притязания России на статус великой державы. Более того, договор СНВ-3 был выгоден и в экономическом плане, поскольку позволял России сократить стратегический ядерный потенциал и вместе с тем сохранить его на значимом уровне, не подрывая своих позиций крупной ядерной державы. Это первое достижение инициированной Обамой перезагрузки выставлялось как успех российской дипломатии. Как высказался по этому поводу замминистра обороны России Анатолий Антонов[59], «этот договор – “золотой стандарт” в решении проблем стратегической стабильности»{613}.

Для администрации Обамы переговоры по СНВ-3 были непосредственно связаны с твердым намерением усилить ядерную безопасность: сократить объемы ядерных материалов и обезопасить их хранение, гарантировать, что они не попадут в руки государств-изгоев или негосударственных политических сил. В 2004 году была учреждена Глобальная инициатива по снижению угрозы, а в апреле 2010 года в Вашингтоне был организован Саммит по ядерной безопасности. На саммите были представлены 29 государств, а центральным вопросом повестки дня стало предотвращение угрозы ядерного терроризма. В рамках достигнутого соглашения Вашингтон и Москва обязались утилизировать в общей сложности 68 тонн оружейного плутония – этого хватило бы для создания 1700 единиц ядерного оружия. Другие страны – участницы саммита взяли на себя обязательство сотрудничать с МАГАТЭ в деле захоронения отработанного высокообогащенного урана с гражданских АЭС{614}.

Новый договор по СНВ вступил в силу в 2011 году, после ратификации его Сенатом и Государственной думой. Договор поставил точку в деле, которое много лет оставалось нерешенным, и стал своего рода эпилогом переговорных процессов и тревог холодной войны. Судя по всему, СНВ-3 обещал стать последним в своем роде всеобъемлющим американо-российским соглашением по контролю над вооружениями. В ретроспективе ясно, что согласование СНВ-3 было самым простым и прямолинейным в ряду переговоров США и России по контролю над вооружениями; в этих переговорах обе стороны придерживались одинакового видения проблемы и имели общие интересы.

Тем не менее в команде Обамы твердо решили, что новый договор по СНВ должен стать первым шагом к более амбициозной цели – глобальному ядерному разоружению. В ежегодном послании к Конгрессу США «О положении в стране» 2013 года Обама заявил о намерении и дальше укреплять контроль над вооружениями: «Мы заручимся участием России в дальнейших поисках возможностей сократить наши ядерные арсеналы»{615}. Это означало, что на повестке дня несколько пунктов. Первый – попытаться договориться о дальнейшем сокращении развернутых стратегических боеголовок и средств их доставки. Причем если американская сторона проявляла желание обдумать такую возможность, то Россия скорее противилась этому из тех соображений, что ядерный арсенал компенсирует слабость ее обычных вооружений и вооруженных сил. Более того, Россию тревожили долгосрочные намерения Китая, и потому было разумно сохранять ядерные силы на уровне, достаточном для сдерживания будущих китайских амбиций. Ядерные вооружения в глазах Москвы оставались одним из последних ее атрибутов как великой державы, и было сомнительно, чтобы Кремль пошел на дальнейшее сокращение ядерных вооружений в условиях, когда сохранялась неопределенность относительно планов США в области противоракетной обороны. Вашингтон же сохранял заинтересованность в переговорах по сокращению тактических ядерных вооружений, где превосходство России было особенно очевидным, хотя, по мнению Москвы, ее тактические ядерные силы как раз могли восполнить дефицит стратегических вооружений. Самым же спорным вопросом оставалась противоракетная оборона{616}.

Противоракетная оборона