Почему Америка и Россия не слышат друг друга? Взгляд Вашингтона на новейшую историю российско-американских отношений

Как ни подчеркивала американская сторона свою готовность продолжить переговоры по совместно используемой системе ПРО, все указывало на то, что в этой части перезагрузка потерпела фиаско. Как прокомментировал положение бывший советник по национальной безопасности Стивен Хэдли, «контуры договоренности есть. Пути сотрудничества ясны и понятны лет вот уже двадцать. Попытки делали и Буш-старший, и Клинтон, и Буш-младший, и Обама. Но политику не преодолеешь»{628}. Эту мысль подтвердил и Путин в своих высказываниях после встречи с Обамой в июне 2012 года в ходе саммита G20 в Мексике: «Думаю, проблема противоракетного щита не будет разрешена независимо от того, переизберут Обаму или нет»{629}. Отрезвляюще прозвучала реплика замминистра иностранных дел Сергея Рябкова: «Мы рассчитываем, что проблемы в области ПРО не разрастутся до масштабов, когда в наших отношениях начнется реальный откат, реальное, глубокое похолодание, не говоря уже о ледниковом периоде»{630}. Патовая ситуация в области ПРО завершилась забавным эпизодом: на саммите по ядерной безопасности в Сеуле в марте 2012 года, спустя несколько недель после переизбрания Путина президентом России, Обама, не заметив включенного микрофона, по секрету поделился с уходящим президентом Медведевым своими планами относительно ПРО: «После переизбрания я смогу позволить себе больше гибкости». На что Медведев отозвался: «Я понял. Я передам эту информацию Владимиру»{631}. Само собой, эта сценка вызвала едкие комментарии у соперника Обамы на президентских выборах 2012 года Митта Ромни.

В марте 2013 года министр обороны Чак Хейгел объявил, что администрация Обамы приняла решение отказаться от четвертого этапа программы ПРО, который предусматривал размещение на территории Польши и Румынии ракет-перехватчиков наземного базирования. Этот шаг обосновывался тем, что опасность вероятного запуска ракет Северной Кореей повысилась и потому необходимо увеличить количество ракет-перехватчиков, развернутых на Аляске{632}. Российская сторона, хоть и возражала против третьего и четвертого этапов предложенной Обамой в 2010 году программы, приветствовала эту новость весьма сдержанно. Замминистра иностранных дел Сергей Рябков заявил, что не ощущает «никакой эйфории»{633}.

Афганистан

Если в плане ПРО ситуация зашла в тупик, то по двум другим своим приоритетам в области безопасности – Афганистану и Ирану – США сумели наладить с Россией куда более плодотворное сотрудничество. Для Обамы победа в войне в Афганистане и скорейший вывод оттуда американского контингента были не просто предвыборными обещаниями, но и одним из высших приоритетов в политике с его первых дней в Белом доме. И роль России в этом деле была важна: она могла как помочь, так и помешать США в достижении этой цели. Хотя Путин и согласился поддержать американцев, когда администрация Буша только начинала афганскую кампанию, отношение Кремля к этой войне оставалось двойственным. С одной стороны, Россию пугали возможные последствия для стабильности соседнего с ней государства в случае, если НАТО выведет свои войска до того, как государственная власть в Афганистане окрепнет, сможет удерживать ситуацию под контролем и отражать натиск исламистского терроризма. С другой стороны, чем дольше затягивалось бы военное присутствие США в Центральной Азии, тем труднее было бы Москве консолидировать «сферу своих привилегированных интересов» в этом регионе. Более того, провал американской кампании в Афганистане пролил бы живительный бальзам Schadenfreude – злорадства – на сердце страны, у которой и по сей день не зажили раны от ее собственного поражения в Афганистане, приблизившего падение Советского Союза. Поэтому стремление сдержать влияние Запада в Центральной Азии умеряло желание России сотрудничать с НАТО{634}. Тем не менее двойственное отношение Кремля к военной операции в Афганистане начало сходить на нет по мере ухудшения ситуации, приближавшего неприятную перспективу возобновления действий мятежников и исламистского экстремизма на южных рубежах России. Если СССР завяз в Афганистане на долгие десять лет, то США, как прогнозировал Дональд Рамсфельд, задержатся там не более чем на десять недель. В итоге же Соединенные Штаты воюют в Афганистане даже дольше, чем СССР.