Почему Беларусь не Прибалтика

В Прибалтике 9 мая сразу после выхода из состава СССР было сделано обычным рабочим днём, затем эта дата была названа днём памяти и скорби по началу «новой оккупации». 9 мая в Литве, Латвии и Эстонии положено грустить и страдать, и празднование в этот день Великой Победы — социально и политически неодобряемое поведение, из-за которого у государственных служащих могут даже начаться проблемы по работе.

Несмотря на это, День Победы в Прибалтике всё-таки празднуется, причём широко: в 700-тысячной Риге, например, 9 мая 2015 года День Победы у мемориального комплекса Освободителям Риги отмечали более 200 тысяч человек.

Только проводились эти торжества без всякой государственной поддержки и при явном неодобрении властей.

В 1996 году белорусы проголосовали за перенос Дня независимости Беларуси — 88 % участников референдума высказались за то, чтобы отмечать этот день 3 июля — в день освобождения Минска от немецко-фашистских захватчиков.

В советские годы дни освобождения прибалтийских столиц от нацистов были одними из главных республиканских праздников Литовской, Латвийской и Эстонской ССР. Теперь эти даты на официальном уровне преданы забвению — их отмечают только местные диссиденты. Что уж говорить о том, что в Беларуси сохранился как государственный праздник и выходной День Октябрьской революции 7 ноября — в Прибалтике, где первым делом в 1991 году снесли все памятники Ленину, такого просто невозможно представить.

Но нагляднее всего культурная пропасть, разделяющая сегодня Прибалтику и Беларусь, ощущается при сравнении двух приоритетных проектов постсоветской политики памяти: прибалтийских «музеев оккупации» и минского Музея Великой Отечественной войны.

Музей оккупации Латвии был открыт в Риге в 1993 году в здании Латвийского музея революции. При входе в музей висят два гигантских портрета: слева — Сталина, справа — Гитлера. Это визуальное уравнивание коммунизма с нацизмом, демонстрация равной преступности двух тоталитарных режимов.

После придания такой начальной установки экспозиция начинает рассказывать о преступлениях нацизма и сталинизма на территории Латвии, причём основное внимание оказывается сосредоточено на коммунистических преступлениях, тогда как нацистские упоминаются только для соблюдения формальности. Всё это подаётся в гнетуще мрачной форме и в очень тяжёлой психологической обстановке.

Аналогичные музеи действуют в Вильнюсе и Таллине. Их работе придаётся особое идеологическое значение. Обязательно сводить иностранную делегацию в Музей оккупации и провести экскурсию с подробным рассказом о страданиях литовского/латышского/эстонского народа — жёсткая политическая установка прибалтийских властей.

В Беларуси идеологическую функцию «музеев оккупации» выполняет Музей истории Великой Отечественной войны. Туда тоже принято водить иностранные делегации и любых гостей Минска, в обязательном порядке привозить на экскурсии школьников.

Новое здание музея было открыто в 2014 году — это большое, светлое, просторное помещение, разделённое на четыре секции, по количеству военных лет. Секции объединяет экспозиционная галерея «Дорога войны», ведущая этаж за этажом вверх.

Особое внимание в экспозиции уделено войне на территории Беларуси: партизанскому движению, сожжённым карателями деревням, операции «Багратион». Но это музей всей Великой Отечественной войны, и героизм белорусов подаётся здесь как часть героизма всего советского народа.

В экспозиции представлены 125-граммовая норма хлеба блокадного Ленинграда, тяжёлая артиллерия Сталинградской и Курской битвы, фотографии штурма рейхстага. Ведущая вверх экспозиция заканчивается мемориальным Залом Победы, где под огромным стеклянным куполом увековечены имена всех героев освобождения Белорусской ССР от нацизма.

В этом контрасте света и мрачности, простора и зажатости, победительности и ощущения себя жертвой, акцента на борьбу и преодоление и акцента на пережитые тягости и страдания — эмоциональные и эстетические различия в политике памяти Беларуси и Прибалтики.

В одном случае это политика позитивная и жизнеутверждающая, в другом — глубоко депрессивная и ущербная. В Беларуси делается акцент на белорусском вкладе в общую Победу. Для Прибалтики само слово «Победа» является кощунством.

10. «Наши люди» и «неграждане»: национализм и нацменьшинства в Беларуси и Прибалтике

Беларусь — единственная бывшая советская республика, в которой русский язык является вторым государственным. За такое решение в 1995 году проголосовали 83 % пришедших на референдум граждан Беларуси. Русский язык в социологических опросах называют своим основным языком три четверти белорусов; он доминирует в городах, тогда как в сельской местности преобладает белорусский язык.