Совершенно очевидно, что мужчины определяют правила признания и взятия обязательств. Господство мужчин принимает форму идеала независимости, на который женщины благодаря борьбе за равенство в общественной сфере обрекли себя сами. Однако перенесенная в частную сферу независимость подавляет потребность женщин в признании. Ибо, действительно, характерной чертой символического насилия является то, что человек не может противостоять определению реальности, которая наносит ему ущерб. Я не считаю, что женщины не хотят независимости. Скорее, они находятся в состоянии, полном напряжения, потому что проповедуют одновременно идеалы заботы и независимости и, что более важно, потому что часто считают себя обязанными беспокоиться о своей независимости и о независимости мужчин. Например, Шира, 27-летняя выпускница университета, рассказывает об отношениях со своим парнем:
Я говорила, например, что предпочла бы пойти домой; а он говорил, что хочет пойти к Сэмми [другу]; тогда я начинала плакать, просто плакать, я никогда не осмеливалась сказать ему то, что о нем думаю; мне было страшно; возможно, я боялась потерять его; и поэтому ничего не говорила; просто плакала.
Корр.: Вы много плакали?
Шира: Очень много.
Корр.: Можете сказать почему?
Шира: Ну, все эти годы я просто боялась сказать ему, что думаю на самом деле.
Корр.: Можете ли вы привести пример того, о чем вы боитесь ему сказать?
Шира: Да, собственно, обо всем на свете. Например, в субботу я хотела поваляться дома и просто побыть с ним, поесть что-нибудь вместе, а ему хотелось пойти к друзьям.
Корр.: Вы плакали, когда он был рядом или когда его не было?
Шира: Когда он был рядом.
Корр.: Это заставило его остаться?
Шира: Нет, к сожалению, нет.
Корр.: Можете еще привести подобные примеры?
Шира: Честно говоря, их слишком много. В основном, когда я хочу чего-нибудь, все складывается так, что мое желание обязательно пропускается мимо ушей или отвергается. Или вот, например, мне нравилось оставаться дома и готовить что-нибудь вкусное. И потом я уделяла много внимания тому, чтобы красиво накрыть на стол. Я ожидала, что он скажет что-нибудь об этом, заметит, но он обычно молчал. А мне было больно, и я плакала.