Почему любовь уходит? Социология негативных отношений

Ханна, как показывает бестселлер, является в высшей степени умной, щедрой, тактичной, уравновешенной женщиной, но из-за того, что ей не хватает «бросающейся в глаза сексапильности» — общепринятых и спровоцированных средствами массовой информации признаков сексуальности — Натаниэль мог легко не обратить на нее внимания. Эта двойственность присуща визуальности и запрограммирована в технологии. Таким образом, можно сказать, что сексуальная ценность при визуальном капитализме также является весьма очевидным фактором³⁴⁸, следуя двойственной логике «сексапильности»/«несексапильности», которая, в свою очередь, подразумевает многократные отказы со стороны окружающих и приобретение социального навыка отказывать другим, зачастую основанного на незначительных деталях самопрезентации. Иначе говоря, скопический капитализм создает механизмы быстрого отстранения и избавления от неугодных людей. Отстранение и устаревание также являются результатом того, что сексапильность косвенно отдает предпочтение потребительским объектам в процессе оценивания других. Вот, что думает по этому поводу Беренис, тридцатисемилетняя разведенная француженка, работающая дизайнером сцены в театре:

БЕРЕНИС: После развода я встречалась с несколькими мужчинами, но это оказалось на удивление трудным. Не столько из-за мужчин, сколько из-за меня самой.

КОРР.: В чем же трудности?

БЕРЕНИС: Детали могут совершенно выбить меня из колеи.

КОРР.: Какие, например?

БЕРЕНИС: Мы встречались уже в третий раз с одним парнем, он мне понравился во время первых двух свиданий, а потом взял и явился в этой глупой, убогой, стремной футболке, не в стильной working-class shirt, а в футболке, которую его дед, вероятно, купил в 1940-х годах в комиссионке. Я подумала про себя, что ему либо не хватает элементарного вкуса, либо ему абсолютно плевать на меня, либо он не от мира сего, как будто с другой планеты. И ни с того ни с сего из-за этой его футболки у меня совершенно пропало влечение к нему. Ну, может, не совсем так, но я чувствовала, что она вывела меня из равновесия. Я изо всех сил пыталась вернуть первоначальное ощущение. Стыдно сказать, но его футболка отбила у меня всякий интерес.

Здесь сексуальная привлекательность обусловлена потребительским товаром, и ее градус легко сбивается неправильно подобранным «стилем одежды» или внешним видом, поскольку сексуальное влечение теперь сильно зависит от соответствия внешнего вида реальных людей образам медиакумиров и предметам потребления. Визуальная оценка неразрывно связывает индивидуальность человека с предметами потребления и является подтверждением потребительского вкуса и эмоциональной симпатии в одном лице. Потребительские объекты, таким образом, являются источниками, вызывающими отказ.

Приведу еще один пример, где потрясающе привлекательная сорокавосьмилетняя француженка Клодин рассказывает об отношениях со своим предыдущим бойфрендом:

КЛОДИН: Однажды, возвращаясь из какой-то поездки, он пришел ко мне рано утром в воскресенье, позвонил в дверь, а я еще не почистила зубы и не оделась. Я была в ночной рубашке, без макияжа и совершенно не причёсана. Он вошел и спросил удивленно: «Что случилось? Ты заболела? У тебя все в порядке? Ты выглядишь совсем не так, как обычно». У него было такое выражение лица!

КОРР.: И что вы ответили?

КЛОДИН: Я обняла его в надежде, что он меня поцелует, но он не поцеловал. И я задумалась, будет ли этот парень любить меня, когда я стану старой и морщинистой.

Как показывают оба примера, влечение к кому-либо может быть легко поставлено под сомнение, когда исчезает визуальная композиция, зрелище, которое изначально привлекло внимание к этому человеку. Когда потребительские объекты стали безусловным сопровождением привлекательности, они также стали отождествляться с индивидуальностью и создали абсолютную равноценность объектов и людей, из чего можно сделать вывод, что люди сейчас оцениваются и обесцениваются, подобно объектам.