Почему мама хочет напиться

Я предложила отель, но Саймон считает, что было бы очень жестоко бросить ее с детьми одних, тем более что сейчас Луиза в таком состоянии. Я готова была поспорить, что, конечно же, у Луизы нет денег, а значит, оплачивать счет было бы нашей задачей. Так что, может, это и к лучшему, что она будет опустошать не мини-бар в отеле, а мои винные запасы. К тому же, ее маленькие дьяволята не будут мучить персонал в отеле и тащить все, что не прибито гвоздями.

В конце концов, Луиза немного пришла в себя и пробормотала, что, возможно, осилит крошечный бокальчик вина. Я воспользовалась тем, что она перестала выть на какое-то время и пробралась в ванную, чтобы получше спрятать свои недавно купленные дорогие масла для ванны. В это время Питер и Джейн делали то же самое со всеми своими гаджетами и мрачно оценивали перспективу длительного визита своих кузенов.

Все могло быть и хуже. Луиза, по крайней мере, попросила называть ее Луизой, а не Амарис, потому что не хочет вспоминать об «этом ублюдочном мерзавце Кевине» (вряд ли это получится, учитывая, что шесть таких напоминаний о бывшем муже сейчас сидят и смотрят телевизор в моей гостиной). К тому же она наконец-то наказала мелким любителям срать на пол отныне ходить в туалет.

Пятница, 17 июня

Мой дом погрузился в разруху. Повсюду дети. Такое ощущение, что я живу в какой-то отвратительной коммуналке. Или детдоме – отпрыски Луизы юркают в каждом углу. Конечно же, Луиза переживает ужасный шок, в том числе и из-за того, что быть матерью-одиночкой шестерых детей – перспектива пугающая. Но с ней же ничего страшного не случится, если она хотя бы иногда будет вооружаться пылесосом и прибирать дом? Или хотя бы просто наводить порядок там, где играли ее дети.

Вчера самый мелкий сгрыз мое дорогое мыло, которое я берегу на случаи, если к нам приходят богатые гости, и я хочу удивить их божественным ароматом. Потом мелкого целый вечер рвало пеной. Луиза просто посмотрела на него, фыркнула и сказала: «Бедная ты моя кроха без отца».

От моего внимания не ускользнуло и то, что, несмотря на то что она барахтается в трясине отчаяния, у нее все еще достаточно сил, чтобы присматриваться к предметам мебели, которые мы унаследовали от бабушки Саймона.

Кроме уничтоженного серванта, она засматривалась и на другие красивые предметы интерьера и бормотала, что она, бедная, совсем без понятия, как ей обставлять свой собственный дом, и ох, как она любила этот бабушкин пуфик! Мелочь, а такие воспоминания, конечно же… И это от женщины, которая до недавнего времени заявляла, что мы владеем только лишь своими душами, и когда ей предложили кое-что из бабушкиной мебели, после того как старушка умерла, она заявила, что ей это все не интересно, и велела Майклу продать то, что ему не нужно, а взамен отдать ей часть денег. У меня осталось несколько банок меловой краски, и я не побоюсь ими воспользоваться, если это остановит грязные лапы Луизы от покушения на нашу мебель.

Я также не уверена, что ей совершенно необходимо бросаться на Саймона с такой драматичностью, когда он возвращается с работы, и снова начинать рыдать: «Горе мне», учитывая, что до тех пор, пока она не услышит его ключ в замке, то вполне счастливо валяется с сухими глазами на диване перед телевизором, игнорирует просьбы своих детей покормить их и инструктирует их пойти и попросить тетю Эллен, потому что у мамы болит голова.

Маты стали моей ежеминутной мантрой. Каждый раз, когда я начинаю громко прибираться и говорить, что нет, НЕТ, Луиза, не утруждай себя уборкой за собственными детьми, ведь я всего-то провела на работе ЦЕЛЫЙ ДЕНЬ. Нет, конечно, я не жду, что ты вытрешь столешницы или уберешь сыр обратно в холодильник или хлеб в хлебницу, и не волнуйся, что твои дети съели все йогурты, которые я купила специально для своих детей в школу, ничего, я просто пойду и куплю новые, ничего, ВСЕ ХОРОШО! Луиза вообще не обращает на все это никакого внимания и просто трагически уплывает в другую комнату.

Суббота, 18 июня

Я чуть не отменила встречу с Чарли, потому что не была уверена, что смогу вынести разговор о чувствах, ведь мне и так целый день пришлось наблюдать за тем, как Луиза то бездельно слонялась по дому, то громко плакалась Саймону в рубашку (наверняка рассчитывая на то, что он ей купит чего-нибудь), но и мысль уйти из этого дурдома на пару часов казалась весьма привлекательной.

Когда я зашла на кухню попрощаться, Луиза находилась в своей теперь уже привычной ночной позе рыдания, уткнувшись лицом в стол, и периодически поднимала голову, чтобы сделать еще один огромный глоток вина (довольно хороший бароло, который я купила для особого случая, не могу не отметить), в то время как Саймон съежился по другую сторону стола и пытался избежать очередных рыданий себе в рубашку.