Почему мама хочет напиться

– Да что ж такое! Если не дадите мне поиграть в ведущего дебатов, я всем все расскажу, – пожаловался Сэм. – В общем, Эллен раньше была той еще куртизанкой; Чарли «как его там» был святошей и не умел трахаться, а Ханне нужен витамин Х. Милая, отправь этому Чарли запрос в друзья, кто знает, что из этого выйдет. Прошло восемнадцать лет, он уже забыл Эллен, и за то время, пока был женат, я надеюсь, он успел попрактиковаться в расстегивании лифчиков своими липкими лапами. Просто послушайся совета, Ханна. И будет бум, бум… Знаете, что нам сейчас нужно? ТЕКИЛА!

После пары стопок опьяневшая Ханна проговорила:

– А Джешика?

– А?

– А Джешика? Как ты думаешь, кем она притворяется?

– Джешике даже не надо никем притворяться, она и так грозная Джешика!

– Нееет… – настаивала Ханна. – Я притворяюсь тобой, ты притворяешься Джешикой, а она? Спорим, она все-таки кем-то притворяется.

Я задумалась.

– Джешика притворяется королевой! – наконец был мой ответ.

Сэм расхохотался так, что сполз со стула.

– Я тоже притворяюсь королевой! – проикал он. – Но не сегодня. Негоже королеве со стула падать. Точнее с трона, – добавил он.

Будет здорово, если Ханна начнет встречаться с Чарли. Они оба очень хорошие и оба заслуживают счастья. Я только забыла упомянуть, что он дал мне свой номер, потому что я слишком напилась. Может быть, я смогу исправить ошибки прошлого, если отправлю Чарли номер Ханны? Они созвонятся и встретятся, чтобы наверстать упущенное. Точно. Обязательно отправлю ему ее номер. Позже. Сейчас я слишком занята пьянством.

Воскресенье, 6 марта – День матери

Однако, пить перед Днем Матери я вам не рекомендую. Дети разбудили меня ранним утром, чтобы вручить свои открытки и подарки. Открытки они покрыли блестками. Подарками были непонятные свертки в блестках. Теперь все эти блестки у меня в кровати.

– Мой подарок – какашка! – объявил Питер.

– Как мило, – слабо улыбнулась я, не понимая, то ли он слепил какашку из глины или в самом деле высушил свои лепехи и посыпал их блестками. От Питера можно ожидать чего угодно.

– И твой такой милый! – обратилась я к Джейн. – Это, э-э, это…?

– Это просто штуковина с блестками, – пожала плечами Джейн. – В школе сказали всем такие сделать. Мы приготовим тебе завтрак?

– Ооооо, ням-ням, да, пожалуйста, мои лапочки! Мне прийти помочь?

– НЕТ! Сегодня же День матери, мы принесем тебе завтрак в постель.

– Как замечательно, дорогие, я так рада.

Когда дети помчались вниз по лестнице, я пнула Саймона, чтобы он шел за ними присматривать.

– Что? Зачем?

– Потому что это Питер и Джейн, милый. Ты своих детей что ли не знаешь? Их только что отпустили одних в комнату, где хранятся ножи и легковоспламеняющиеся предметы. Мне просто нехорошо сейчас…

– Сама виновата! Даже не буду тебя жалеть!

– Я не хочу праздновать День матери в травмпункте и объяснять социальным службам, почему мои дети стали вдруг тыкать друг в друга ножами, а потом еще и поджигать себя. Пожалуйста, иди и проконтролируй их.

– Они же там часами будут сейчас возиться, – простонал Саймон. – Я думал, может, мы воспользуемся тем, что они заняты?..

– НЕТ! НЕТ. Никакого секса. Как я могу наслаждаться сексом, когда все, о чем я могу думать, это то, что мои чада на кухне бьются на смерть за то, чтобы первым разбить яйцо прямо на плиту, чтобы приготовить яичницу? ПОЖАЛУЙСТА, иди и проконтролируй их. Как-нибудь попозже мы… повеселимся, хорошо? Только не сейчас. – угодливо пообещала я.

– Боже мой, Эллен, никогда больше не произноси «повеселимся». У меня все желание пропало, – вздохнул Саймон и наконец встал с кровати. – Ты не видела мои тапочки?

От ужаса я даже встала. – ТАПОЧКИ? Боже мой, с каких это пор ты носишь тапочки? И это У ТЕБЯ, думаешь, желание пропало? Что может быть хуже? Тапки – убийцы страсти! Скоро ты начнешь носить кардиган с кожаными заплатками на локтях и раздавать детям конфеты. ТАПОЧКИ, БЛИН!

– У меня ноги мерзнут, – угрюмо сказал он.

Я легла обратно. Дебильные тапочки.

Даже в лучшие годы завтракать, когда тебя мучает похмелье, было задачей не из легких, но я заставила себя проглотить недожаренную яичницу, щедро приправленную кусочками скорлупы, подгоревший тост и противное теплое молоко с привкусом чая. Вот оно, доказательство материнской любви.

А в целом день прошел без происшествий. Засрав кухню, Питер и Джейн потеряли интерес ко всей концепции Дня матери. Я послушно позвонила маме и терпеливо выслушала ее жалобы, что мы с Питером и Джейн не прислали ей поздравительную открытку, на что у меня чесался язык ответить «Потому что ты им, блин, не мать». А затем около двадцати минут я слушала о том, как замечательно живут Джессика и ее дети. Помимо этого, я целый день пилила Саймона, чтобы он позвонил своей маме.

Я пока еще не отправила Чарли номер Ханны, но непременно сделаю это. А он тем временем уже отправил мне запрос в друзья на фейсбуке, который грубо было бы не принять.

Суббота, 12 марта