Почему Россия отстала? Исторические события, повлиявшие на судьбу страны

Если от норманнов страдали преимущественно английские, германские и северофранцузские земли, то от сарацин – итальянские и южнофранцузские. Арабы стали активно пиратствовать в Средиземном море, не ограничиваясь лишь захватом кораблей, но совершая серьезные набеги на сушу. Базируясь в Северной Африке и на Пиренеях, они в IX в. захватили еще и крупнейшие «опорные точки» Средиземного моря: Сицилию, Сардинию, Корсику, Крит, Балеарские острова. Проникнув в это своеобразное «подбрюшье» Европы и как следует обосновавшись там, сарацины получили возможность атаковать континентальную территорию. В качестве исходной точки для набегов они избрали Сицилию. В 841 г. арабы завоевали город Бари, расположенный на западном побережье Адриатического моря. Двинувшись дальше по Адриатике, захватчики разграбили Анкону. В 846 г. сильному удару подвергся Рим, где пострадала, в частности, гробница святого Петра. В дальнейшем арабской агрессии на протяжении столетия подвергались даже такие относительно удаленные от Сицилии регионы, как Северная Италия и Прованс. Последний стал своеобразным плацдармом для последующих набегов на Савойские Альпы. По сути дела, сарацинам в тот момент удалось блокировать даже альпийский перевал Сен-Бернар, который в будущем стал важной точкой, обеспечивающей торговые связи Италии с Центральной и Западной Европой{77}.

Но главные завоевания арабы осуществили в Испании. С первой половины VIII столетия они контролировали большую часть Пиренейского полуострова. Христианские государственные образования оказались вытеснены на самый север, откуда впоследствии началась Реконкиста.

В 732 г. мусульманские войска преодолели Пиренеи и дошли до Пуатье. Лишь там они были остановлены Карлом Мартеллом. «Контратака», предпринятая христианами во второй половине столетия, не вполне удалась. Карл Великий дошел до Сарагосы и попытался ее взять, но потерпел поражение. В дальнейшем борьба шла с переменным успехом, но под конец X столетия визирь Кордовы Аль-Мансур перешел в наступление. Последствия его действий для Северной Испании были сопоставимы с тем, что делали норманны в иных частях Европы. В 978 г. была жестоко разорена Памплона. В 985 г. Аль-Мансур сжег Барселону. На следующий год арабский вихрь пронесся по Саламанке. Затем та же участь постигла Коимбру. В 988 г. оказались подвергнуты страшным разрушениям Леон, Самора и Саагун. В 995 г. арабы вновь проходятся по Леону и еще по двум городам. А потом в очередной раз берутся за Памплону{78}.

Арабы во время их пребывания в Испании уже превратились из кочующих бандитов в стационарных. Более того, они создали там высокую культуру, в том числе экономическую. Да при этом к тому же сами подвергались нападениям бандитов кочующих. Так, например, в IX столетии Пиренейский полуостров с моря атаковали норманны{79}. А в 1010 г. Кордова была разорена берберами, которым помогли кастильские христиане, готовые использовать любые средства для борьбы со своим врагом{80}. Пиренейский полуостров оставался источником военной напряженности вплоть до конца XV столетия, когда Гранада – последнее арабское государство на полуострове – была подчинена христианскими монархами Фердинандом и Изабеллой.

Высокая культура оседлых арабов никак не могла стать основой экономического развития Европы. Это определялось религиозными барьерами, разделившими мусульман и христиан. Арабское нашествие нарушило установившееся со времен Римской империи культурное единство Средиземноморского региона. Несмотря на то что «добрые ссоры» на какое-то время сменились «худым миром» и, соответственно, сохранялись формальные возможности для хозяйственного сотрудничества, ни та ни другая сторона не стремилась к взаимопониманию. Естественно, «холодная война», временами перераставшая в «горячую», существенным образом тормозила торговлю{81}.

Если арабы сформировали очаги высокой культуры в Южной Европе, то венгры отличались прежде всего разрушительными набегами. С грозным боевым кличем «Hui-hui!!!» они обрушивались на своего противника. Их воинственность, многочисленность и жестокость порождали страх и даже разного рода легенды. Подозревали, в частности, будто мадьяры пьют кровь своих беспомощных жертв{82}. «Их было такое множество, – писал один из хронистов того времени, – что они казались непобедимыми, если только земля не разверзнется под их ногами или на них не рухнет небо»{83}.

«От стрел венгерских спаси нас, Боже!» – так молились, по преданиям, охваченные ужасом жители Западной Европы. «Мадьярская конница во время набегов жгла и грабила города и сёла соседей, подчас глубоко вторгаясь на их территорию, доходя до Кастилии и Омейядского халифата в Испании, до Бургундии во Франции и до Апулии (Салентина) в Южной Италии, хотя обычно зона их военных действий ограничивалась землями Германии, Северной Италии и Византии»{84}[7]. Пользуясь широко распространенным среди кочевых народов приемом, венгры регулярно грабили одну и ту же территорию, пока ее правители не начинали выплачивать им дань.