Почему тело дает сбой. Как ежедневные привычки могут незаметно нас убивать

Человек попытается найти себе пищу в любой среде обитания, от пустынь и лугов до лесов и замерзших пустошей. Главной целью в мире природы является поддержание жизни до момента размножения – точки, на которую опирается эволюция, после которой стремление к выживанию угасает. С появлением сельского хозяйства у некоторых популяций развилась способность лучше переваривать крахмалистую пищу и даже молочные продукты. Микробы в нашем кишечнике тоже адаптировались. Например, японцы позаимствовали у других организмов гены, способные расщеплять морские водоросли. К тому времени, когда антибиотики получили широкое распространение, старые угрозы по большей части остались в прошлом.

Тем не менее наследие нашего прошлого никуда не делось: остались склонность организма к воспалению, инсулинорезистентности и формированию тромбов. Хронические воспалительные заболевания, которые обычно проявляются у людей вместе (болезни сердца, инсульт, рак, диабет, ожирение и нейродегенеративные состояния), также чаще всего дают о себе знать в процессе старения. Эти недуги, являющиеся частью нашего биологического наследия, проистекают из глубоко укоренившихся эволюционных уязвимостей. В процессе развития мы приспособились выживать в условиях старых угроз и производить на свет потомство, а не жить долгой и счастливой жизнью. Кроме того, мы значительно трансформировали нашу среду обитания, включая пищу, которую едим, воздух, которым дышим, отношения с микробами и другими людьми, а также то, как мы двигаемся и отдыхаем.

Иммунная система, доставшаяся нам от предков, очень чувствительна к новым триггерам в этом мире.

На протяжении всей истории человечества та цена, которую нам приходилось отдавать за провоцирование воспалительной реакции, была чаще всего разумной платой за приносимую пользу. Опасная инфекция разжигает пожар острого воспаления, которое причиняет вред здоровым тканям ради уничтожения смертоносного микроба. Вместе с тем плата за скрытое воспаление, вызванное внешними факторами, поначалу может показаться незначительной. Мы не видим и не чувствуем этого воспаления, и оно, казалось бы, не причиняет никакого явного вреда нашего организму. Между тем возмездие за эту постоянную низкоуровневую стимуляцию нашей иммунной системы происходит годы или даже десятилетия спустя в виде различных заболеваний – от смертоносных сердечных приступов и рака до изнурительных хронических болезней старости.

Наш организм хранит следы не одной, а многих эволюционных историй. Самый важный совет по поводу питания и образа жизни, который из этих историй можно извлечь, заключается в идее о том, что нам следует продолжать приспосабливаться к меняющейся среде обитания. Подобно тому, как двухметровый кишечник пытается компенсировать функции семиметрового, люди будут и дальше пытаться жить в гармонии с экосистемами внутри и вокруг себя, потому что это единственный способ выжить.

Одной из главных особенностей нашей современной среды является всплеск необычных медицинских и хирургических процедур. Возникающие связи между пищей, микробами и воспалением, которые влияют на профилактику и лечение распространенных хронических заболеваний, могут также воздействовать на терапевтическую медицину в целом. Один из интригующих примеров этого явления лежит в области трансплантации органов – дисциплины, в которой управление иммунной системой имеет большое значение для успешного исхода лечения пациентов.

В 1597 году известный хирург Гаспаре Тальякоцци из Болоньи, Италия, писал о трансплантации органов, что «уникальный характер человека полностью отговаривает нас от этой работы». Он мог бы удивиться подвигам медицины XXI века. Сегодня далеко не каждое хирургическое вмешательство является столь же сложным или этически значимым, как извлечение органа из одного тела и пересадка его в другое. Трансплантация часто является единственным методом лечения терминальной стадии органной недостаточности. Один донорский орган может спасти или улучшить несколько жизней, позволяя трагедии породить невообразимую надежду и исцеление. Сегодня хирурги имеют возможность пересаживать не один, а сразу несколько органов брюшной полости, включая кишечник. Такие трансплантации уникальным образом иллюстрируют взаимодействие между пищей, микробами и иммунной системой, а также наше новое понимание сложного диалога, непрерывно происходящего между ними.