Почему тело дает сбой. Как ежедневные привычки могут незаметно нас убивать

Если мы хотим выжить и процветать в этой новой среде, адаптируясь к ее плюсам и минусам, пожиная плоды и вынося невзгоды, мы должны питаться и жить так, чтобы уважать язык иммунной системы, – стремление, в основе которого лежит не только богатая история и культура нашего прошлого, но и надежда на впечатляющее будущее.

Лето моей первой пандемии было отмечено аномальной погодой по всему миру. В Соединенных Штатах это было одно из самых засушливых лет за всю историю наблюдений. Волны жары испепелили всю страну. Ураганы обрушились на юг, а затем поспешно переместились на восток, принеся масштабные разрушения и отключения электроэнергии. Сильные грозы со шквальными ветрами пронеслись по Среднему Западу от Айовы до Огайо, уничтожая посевы и инфраструктуру. Многочисленные лесные пожары, раздуваемые и разжигаемые штормовыми ветрами, засухи и молнии сожгли миллионы акров земли в Калифорнии, Орегоне, штате Вашингтон и других регионах Запада, установив беспрецедентные рекорды и засорив наши легкие множеством вредных мелких частиц.

Между тем, когда я шла по улицам Манхэттена тем летом, пепелище пострадавшего города предвещало возрождение. Рестораны, испытывавшие огромные трудности, начали восстанавливаться, продавая еду навынос. Люди пытались экспериментировать на кухне – например, выращивать ростки брокколи в банках или печь домашний хлеб. По всему городу продукты, особенно полезные для иммунитета ягоды, зелень, бобовые, грибы, помидоры, лук, морковь, крестоцветные, чеснок, орехи и семечки, стремились защитить человека от разрушительного воздействия нового микроба.

Парки и сады наполнились движением, поскольку многие открыли для себя спасение в знакомых зеленых зонах. Люди бегали, ездили на велосипедах, ходили в походы и гуляли на свежем воздухе как никогда раньше. Они встречались, контактировали друг с другом, и острая нехватка этих контактов только подчеркнула их важнейшую роль для человеческого здоровья и удовольствия, которую технологии никогда не смогут полностью заменить. Появилось едва уловимое изменение в колорите городских шумов. Наряду со звуками болезни и тоски, несчастья и монотонности возникли другие. Успокаивающий гул джазового оркестра в Центральном парке, участники которого стояли в трех метрах друг от друга на влажной траве. Импровизированные концерты в больнице, устроенные в помещениях, предназначенных для лекций и конференций, когда медицинские работники пели и играли на инструментах в знак уважения к больным и умершим коллегам. Мягкие ноты скрипки в квартире напротив моей, которые я слышала на протяжении многих вечеров. А также звуки блюза, которые писал Джей, когда хотел отдохнуть от работы, склонившись над грифом своей любимой гитары детства. Эта музыка, своего рода мольба города и его жителей, мутация его боли, была чем-то намного большим. Она просачивалась в нас самих и подстегивала измученные нервы к созданию резолвинов и других крошечных молекул, невидимых и неслышимых, которые прокладывали свой путь по нашему разуму и телу, стремясь укротить пламя внутри и за его пределами.

Благодарности

В годы, проведенные за написанием книги «Безмолвный пожар», меня неизменно поддерживал мой партнер Викрам, который рецензировал рукопись и объективно критиковал ее содержание. Наша дочь Фиона, родившаяся во время работы над черновиком, помогла мне иногда отвлекаться от его написания. У меня была выдающаяся команда редакторов и агентов. Усердие Джессики Яо и жизненно важные замечания, высказанные ею и Уиллом Хэммондом, помогли сформировать эту историю. Салли Холлоуэй, Элисон Льюис и Зои Пагнамента давали четкие указания от первой до последней страницы моей работы. Эта книга была вдохновлена трудом многих преданных своему делу врачей и ученых. Мне посчастливилось взять интервью у некоторых из них, включая Т. Колина Кэмпбелла, Бенуа Шассена, Гарольда Дворака, Колдуэлла Эссельстина, Луиджи Ферруччи, Гёхана Хотамышлыгеля, Томоаки Като, Питера Либби, Пола Ридкера, Чарльза Серхана, Джастина Зонненбурга и Уолтера Уиллетта.

Я признательна Итану Шмидту, Лорену Сандлеру и Тимоти Уильямсу за их поддержку на ранних этапах работы, а также за отзывы на отдельные части текста от нескольких друзей, членов семьи и коллег. Хочется искренне поблагодарить Шалини Равеллу, Кришну Равеллу, Шому Брахманандама, Стивена Морса, Руслана Меджитова, Кэтрин Петт и Генри Блэкберна, который на десятом десятке лет жизни великодушно предоставил мне свои комментарии.