Почему в СССР не был построен коммунизм

У нас сейчас практически нет политической науки. Мы сделали огромный шаг назад по сравнению с дореволюционным состоянием социологии и её состоянием в первое десятилетие после революции. Всю русскую классическую социологию уничтожили. Похоже, что хозяином, владельцем средств производства в нашей стране не является никто. Но решения принимаются, заводы строятся, фонды распределяются. Кем? Теми, кто правит страной в целом – политическими группами власти. Правящий аппарат “обессубъектил” экономику. Но всё-таки с кого-то надо спросить, найти виноватого. И такого врага нашли – бюрократа. И пошла полная беспредельность: в школе – бюрократизм, на производстве – бюрократизм, в культуре, в сфере услуг и т.д. На самом же деле нам очень нужны хорошие бюрократы, чтобы был порядок в бумагах, в связях. Иначе любая инициатива и самостоятельность утонут во всеобщей путанице. А почему у нас так много бюрократов, да еще плохих? Есть закон: чем больше концентрация власти, тем больше обслуживающий ее аппарат. Чрезмерная бюрократизация – оборотная сторона монополизма. Искать одну во всем виноватую группу – сродни шпиономании сталинской эпохи. Сталин делал это сознательно. На самом деле никакой отдельной группы-виновника нет. Есть сложившаяся цепочка групп и отношений между ними. И эти отношения долгие годы были таковы, что “верхи” не слышали “низов”, а “низы” исполняли распоряжения “верхов” формально или просто игнорировали их, реализуя на своих местах групповые интересы».

В. Буров. «Когда в 60 – 80-х годах прошлого века с трибуны съездов советских коммунистов руководитель Монголии Ю. Цеденбал на хорошем русском языке начинал свою речь, зал неизменно взрывался аплодисментами, как бы говоря: “Верной дорогой идете, монгольские товарищи!” Однако время показало, что дорога вела не туда. В течение многих десятилетий Монголия была своеобразным полигоном для испытания модели так называемого некапиталистического пути развития – одного из теоретических постулатов, созданных в период культа личности Сталина. Не без нашей подсказки и при нашем непосредственном участии был взят курс на немедленную индустриализацию и поголовное кооперирование. В результате в стране возникли серьезные проблемы. Строительство в короткий срок значительного количества промышленных предприятий резко увеличило потребность в современном рабочем классе, формирование которого осложнялось вековыми традициями кочевого населения, – некому было работать в технически сложных производствах. Создание социалистических сельскохозяйственных объединений вообще не отвечало социальным, природным особенностям Монголии. Монгольских крестьян насильно загоняли в кооперативы, что привело к спаду сельскохозяйственного производства. Многие из них бежали в города, где резко выросла численность населения. Многие жители Улан-Батора до сих пор живут в юртах и лишены элементарных удобств. Вместе с тем большие средства тратились на престижные объекты: административные здания, музей В.И. Ленина и т.д. Сталин, а затем Хрущев, Брежнев и их советники в течение многих лет прямо вмешивались во внутренние дела суверенного государства. Работники советского НКВД принимали непосредственное участие в репрессиях против монгольских граждан. Причем “выбивали” как всегда в основном цвет нации – людей хоть с каким-нибудь образованием».

А вот выдержки из письма Л.И. Брежневу в 1973 г. доктора физико-математических наук, профессора, члена-корреспондента Армянской Академии Наук Юрия Федоровича Орлова (это письмо послужило поводом для суда и отправки автора в тюрьму с последующей высылкой из страны). «Исторические факты таковы, что новая научная и промышленная революция началась и интенсивно продолжается на Западе и что наша государственная философия долго боролась против всех основных направлений современной мысли: теории относительности, квантовой теории, генетики, кибернетики. Теперь эти провалы предпочитают не вспоминать. Однако научная революция далеко еще не закончилась. Наша идеология рассматривает “научное марксистское мировоззрение” как не подлежащее пересмотру. Попытки объективного анализа в этих областях рассматриваются как посягательство на государство. Наша идеология называет себя “научной”, что опасно для любой идеологии, так как научные истины способны претерпевать коренные изменения. Это вредно и для науки, которую идеология стремится законсервировать. Мы должны признать, что существуют и другие, параллельные, пути развития, обладающие своими достоинствами. Так, например, западный опыт показал, что проблема “абсолютного обнищания масс” эффективно решается и в рамках современного капитализма – методами науки и технологии и с участием дополнительных факторов.