Почему в СССР не был построен коммунизм

Аппарат органов управления давно все понял. В итоге перестройки – массовый поход бюрократов на государственное богатство, беззастенчивые попытки перед своим уходом хапнуть его по максимуму. И хапнуть в наиболее гарантированных формах, например, в валюте. В итоге – торговля всем вплоть до танков и стратегического сырья. В итоге – половодье создаваемых с фантастической быстротой совместных предприятий с теплыми местечками для чиновников разных рангов, пока еще сидящих в креслах руководителей перестройки. В итоге – повышение цен на золото, которое в лучшем случае обогатило казну на несколько миллиардов рублей по линии той небольшой части золотого запаса, которая реализуется в торговле, но которое одновременно прибавило десятки миллиардов тем, кто это золото держит в своих кубышках. Надо уточнить концепцию социализма и всю лежащую в его основе идеологию с учетом реальностей ХХ века, начиная с ленинской теории о мелком производстве как постоянно рождающем капитализм, хотя такое производство тысячелетиями никакого капитализма не рождало – ни ежедневно, ни в массовом масштабе».

Академик С. Шаталин. «Крайне низкий уровень использования производственных ресурсов мы пытались компенсировать увеличением производства средств производства. Это было альфой и омегой нашего экономического развития. Громадные капитальные вложения, направленные в сельское хозяйство в 70 – 80-х годах, фактически скрылись в “черных дырах” нашей экономики. Они не дали сколько-нибудь ощутимого результата ни в увеличении сельскохозяйственной продукции, ни в развитии производственной и социальной инфраструктуры села. В течение длительного времени рост денежных доходов населения обгонял рост общего объема товаров и услуг. Произошла монополизация рынка труда. Монопольное положение труда как фактора производства, социальное ограничение на необходимость обеспечения полной занятости, отсутствие стимулов к экономии всех видов производственных ресурсов привело к тому, что оплата труда потеряла какую-либо связь с его реальными результатами. Началась подгонка заработной платы к социально-приемлемому уровню, квалифицированный труд зачастую оплачивали ниже труда малоквалифицированного, платили часто просто за присутствие на работе. Кругом процветала уравниловка. Скрытая безработица приобрела гигантские масштабы».

Е. Травина. «“Единственно верное” марксистское учение должно было воспитать нового человека без вмешательства слепых сил природы. “Воспитательный” процесс шел в школах, госучреждениях, тюрьмах, лагерях и первенцах индустрии. Сложнее было со “слепыми силами природы”. Они не хотели поддаваться воспитанию, несмотря на почти что магические заклинания народного академика Лысенко. От растений и животных требовалось совсем немного: воспитать в себе полезные свойства и передать их потомству. С первым, как и в мире людей, дело еще худобедно шло. Но передавать благоприобретенное потомкам ни картофель, ни крупный рогатый скот не хотели. Желаемое стали выдавать за действительное. Вместо новых сортов появились на свет диссертации о марксистском понимании наследственности, которая наперекор “буржуазным и расистским измышлениям” является не веществом, а свойством. А раз так, то не надо искать никаких генов. Поскольку научные споры были переведены руководством страны в область идеологии, то “вейсманистов-морганистов” выгоняли с работы, давали сроки за шпионаж и пособничество врагам Родины. Истребление ученых задержало развитие генетики в СССР на десятилетия».

Академик ВАСХНИЛ В.А. Тихонов. «Мы очень долго следовали иллюзорной, несбыточной модели, в основе которой лежали чуть-чуть осовремененные и припудренные идеи наивноутопического социализма, каким он представлялся в XIX столетии и даже раньше. Нас убеждали, что выдуманное и есть то общество, в котором мы живем. Наши представления, по сути, были замешаны на глобальном систематическом вранье. Идет все более ощутимое ухудшение материальных условий жизни. Ныне крестьянин на земле практически не действует, лишен этого права. Он не владеет землей, а только пользуется ею. Пользоваться и владеть – вещи разные. Наши колхозы и совхозы имеют акт на бессрочное пользование землей. Но земля им дана только на те цели, которые определяет государство, владеющее землей. А владение включает три момента: распределение, управление, использование. То есть именно государство распоряжается землей, может передать ее от одного другому, приказывает, какой должна быть структура земледелия, какими – объемы производства, по какой цене, куда и какой продукт сдавать или продавать. При этом заработок крестьянина не зависит от того, как используется им земля, а от того, какой уровень оплаты установило ему государство, какую систему оплаты труда ввело. В нищих колхозах-должниках люди зачастую получали больше, чем работящие соседи.