Почему властвует Запад... по крайней мере, пока еще

То, что сингулярность будет означать для правления Запада, остается открытым для обсуждений. Но то, что будет означать «Приход ночи», кажется более понятным. В 1949 году Эйнштейн сказал одному журналисту: «Я не знаю, каким оружием будут пользоваться в третьей мировой войне, но могу вам сказать, чем люди воспользуются в четвертой — камнями и дубинками»³⁷. После «Прихода ночи» править не будет никто.

Великая гонка

Общение с Духом прошлых Святок приводит нас к тревожному выводу: XXI век будет столетием гонки. На одной беговой дорожке будет участник, стремящийся к сингулярности, на другой — к «Приходу ночи». Если в этом соревновании победы добьется первый, она будет и нашим триумфом, если второй, мы все проиграем. Никаких серебряных медалей не вручат. Либо мы вскоре (вероятно, до 2050 года) начнем трансформацию, которая будет еще более глубокой, чем промышленная революция, которая приведет к тому, что большинство наших нынешних проблем станут нерелевантными, либо мы испытаем коллапс, по своей силе и масштабам не сопоставимый ни с одним из предыдущих. Сейчас трудно понять, каким может быть промежуточный исход — компромисс, при котором, скажем, каждый станет богаче, Китай постепенно перегонит Запад, и все, как и раньше, в основном будет работать.

Сказанное выше означает, что следующие сорок лет будут самыми важными в истории.

То, что миру необходимо не допустить «Прихода ночи», на самом деле никакая не тайна. Основным приоритетом должно быть недопущение всеобщей ядерной войны, а способом, позволяющим это сделать, — сокращение великими державами своих ядерных арсеналов. Однако, как это ни парадоксально, достижение всеобщего разоружения может стать более рискованным курсом, чем нынешний, поскольку ядерное оружие нельзя изобрести «назад», и поэтому великие державы всегда могут очень быстро произвести новые бомбы, а действительно «плохие парни», террористы и правители государств-изгоев, в любом случае будут игнорировать любые соглашения. Распространение ядерного оружия повышает риск того, что в течение следующих тридцати или сорока лет войны станут ядерными, а самая стабильная ситуация будет только в том случае, если великие державы будут обладать достаточным оружием, позволяющим им сдерживать агрессию, но недостаточным, чтобы убить нас всех.

Более старые ядерные державы: Соединенные Штаты, Россия, Великобритания, Франция и Китай — после 1980-х годов целенаправленно двигаются в этом направлении. Во время холодной войны Льюис Фрай Ричардсон, математик, пацифист и метеоролог (до тех пор, пока он не отказался от проведения исследований климата, как только он понял, что результаты активно используют вооруженные силы), сделал вычисления, которые часто цитируются. Если исходить из них, вероятность ядерной войны до 2000 года составляла 15-20 процентов. Однако в 2008 году ученый в области энергетики Вацлав Смил смог предложить менее мрачную картину, при которой вероятность военного конфликта, даже если он по масштабам эквивалентен Второй мировой войне (гибель 50 миллионов человек), до 2050 года составляет менее 1 процента, а в январе 2010 года Bulletin of the Atomic Scientists перевел минутную стрелку в известных часах Судного дня[231]’ ³⁸.

Второй приоритет — ослабить глобальную странность климата. Здесь события идут не так хорошо, как с запасами ядерного оружия. В 1997 году представители ведущих государств мира собрались в Киото, чтобы выработать решение, и согласились, что к 2012 году выброс парниковых газов в атмосферу должен быть снижен на 5,2 процента ниже уровня 1990 года. Однако предлагаемые сокращения в основном должны были сделать богатые западные страны, и поэтому Соединенные Штаты, крупнейший загрязнитель в мире в 1990-х годах, отказались ратифицировать протокол. Многие специалисты критически восприняли предлагаемые меры — как ситуацию, при которой «толстяки, страдающие от ожирения, советуют остальным, страдающим от истощения, перейти на диету» (как один индийский чиновник сформулировал свое отношение к предлагаемым мерам)³⁹, но американские политики на это ответили, что выбросы нельзя будет контролировать до тех пор, пока Индия и Китай (который в 2006 году заменил Соединенные Штаты в качестве самого крупного загрязнителя мира) также не сократят свои выбросы.