Почетный пленник

Я был прав. На солнечный свет вышел мой врачеватель с оранжевой повязкой на глазах. Он вытянул перед грудью руки, показывая, что безоружен. Потом принюхался и прогудел:

— В воздухе пахнет кровью. И смертью. Что случилось?

Остах зыркнул по сторонам. Оттеснил плечом Барата, взявшись за спинку стула.

— Встаньте у входа! — скомандовал Остах, вкатывая стул со мной в комнату.

Я увидел, как слепой массажист наклонил голову в мою сторону. Проезжая мимо него, заметил, что он поворачивается мне вслед.

«Не может понять, что за новый звук слышит, — подумал я. — Звук крутящихся деревянных колес ему незнаком».

Остах подкатил меня к топчану и уложил, мимоходом раздев.

— Как плечо, парень? — спросил дядька, увидев ссадины.

Кувырок через плечо, столь хорошо мне известный в прошлой жизни, в этой еще только предстояло разучить. Тумма размахивал руками, шумно дышал и готовился. Однако, услышав вопрос, он прервался и подошел. Лекарь прикоснулся к моему пострадавшему плечу и ответил:

— Кости, жилы целы. Царапина и синяк, — и отошел, продолжая разминку.

Потом замер на ходу, резко на пятках развернулся и вернулся ко мне. Застыл надо мной, то ли прислушиваясь, то ли принюхиваясь. Положил свои холодные ладони мне на поясницу. Чуть слышно пропел, словно зовя кого-то.

— Смелая кровь… Смелая кровь прогнала злую кровь… — словно не веря самому себе, негромко произнес Тумма. — Маленького господина сегодня держали ноги?

— Держали, — признался я. И не выдержал, заорал во всю глотку: — Держали! Меня держали мои ноги!

В комнату вбежали братья с мечами наголо, но Остах выгнал их обратно одним взмахом руки.

— Ой-йе! — всплеснул руками Тумма. И, хлопая себя по обнаженной груди, громко распевая свои странные песнопения, закружился вокруг себя волчком, стоя на одной ноге и отталкиваясь другой.

Голос его все поднимался, убыстрялся и танец. Наконец голос оборвался на невообразимо высокой ноте, и танец прекратился.

— Маленький господин сам убил? — деловито спросил Тумма, подходя к топчану.

— Кого убил? — спросил я.

— Убийцу с ножом.

— Ты точно колдун… — проворчал Остах. И, помолчав, добавил: — Нет, не сам.

Чернокожий гигант засмеялся, услышав про колдуна, но оборвал смех:

— Жалко, что не сам убил. И крови убийцы надо было выпить. А лучше сердце съесть. Смелая кровь — сильная…

«Одни людоеды вокруг», — лениво подумал я, вспоминая обрубок пальца в пасти Кайхура.

Массажист вновь положил мне руки на спину.

— Смелая кровь проснулась. Хорошо.

И он начал петь, а я снова почувствовал покалывание от кончиков его пальцев, головокружение и приятную легкость.

И вскоре вновь оказался на таинственной ночной поляне. Так же ярко светила полная луна. Не было ветра, не было тучи, картинки больше не сменяли друг друга. Я осторожно, медленно пробирался по могильным холмам к памятному входу в подземный склеп. Удивительные маленькие белые цветы усеяли холмики, впитывая лунный свет. Я подкрался к входу и стал потихоньку заглядывать внутрь. Вот я увидел тяжелую каменную лодку посередине. Вот увидел брата, сидящего на груде костей, опершегося спиной на борт лодки. Выглянув чуть дальше, я увидел, куда смотрит брат.

Мумия из прошлого сна сидела на высоком троне. Рядом с ней лежал на полу седой старик, положив голову мумии на колени. Я присмотрелся и узнал старика. Это был Хродвиг, глава Суда Хранителей, который изгнал Остаха и разрешил дорча есть рыбу. В руке мумии по-прежнему зажат нож. Брат раскачивается, словно в гипнозе, губы старика шевелятся, словно он убеждает в чем-то мальчика. Вот мумия взмахивает ножом — и перерезает старику горло. Серебристая кровь широким водопадом орошает груду костей и золотых кругляшей на полу… Мумия поворачивается высохшим черепом ко мне. Я встречаюсь глазами с пустотой черных глазниц…

И прихожу в себя на топчане, покрытый липким потом. Затихает пение Туммы, Остах укрывает меня чем-то легким, и я проваливаюсь в здоровый сон без сновидений.

Лишь легкая мысль промелькнула напоследок: «При чем тут древний старик Хродвиг и брат? Нет более разных людей в горах. Приглючится же такое…» Мысль мелькнула и погасла.

Этот долгий день для меня кончился, а для Остаха продолжался. Мне еще предстоит узнать на следующее утро, как он ругался с пришедшим из мастерской колесника сотником городской стражи. Как выгонял врачевателей, требующих разбудить меня для принятия нефтяных ванн и прочих процедур. Как торговался с пришедшими больными, желающими купить стул-самокат.

Все это я узнаю завтра. В том числе и то, что встревоженный нападением на наследника Дорчариан наместник переведет меня в свою резиденцию. На территории которой и находится школа. Завтра начнется новый этап моей жизни.

Глава 13

Ултер

— Хродвиг! Это что-то удивительное! Ты сам должен это увидеть! — Хоар подъехал вплотную к деревянному убежищу и пару раз стукнул по борту повозки.

Ули от нетерпения заерзал на месте. А Ойкон, напротив, глубже забился в свой угол и захныкал.

— Не бойся, Ойкон, — обратился Ултер к парнишке. Ему вдруг стало жалко деревенского дурачка. И он захотел его успокоить. — Наши воины не дадут тебя в обиду.