Почти как мы. Вся правда о свиньях

В этом-то и заключается опасность бесконтрольного применения антибиотиков в наши дни: уничтожая чувствительные к ним бактерии, мы, на самом деле, делаем только хуже, потому что даем плацдарм для размножения нечувствительных. Эволюционные биологи могли бы выразиться так: бессистемно используя антибиотики, мы запускаем процесс активного отбора бактерий, что в результате приведет к смерти десятков миллионов людей в год. Если ничего принципиально не менять, по прогнозам ООН, это произойдет уже к 2050 г.[54] Тогда мы откатимся в так называемую доантибиотическую эру, т. е. где-то в XIX век. Получается, не так уж и безобиден тот факт, что свиньям и прочему домашнему скоту давали корм с примесью антибиотиков еще начиная с 1950-х гг. В ряде стран применение целых 90 % антибиотиков приходится на сельское хозяйство. Особенно горько осознавать, что бóльшая часть этих препаратов использовалась даже не для лечения животных, а – не поверите – для ускорения их роста!

– Ну как вы? – интересуется врач.

Снова скашиваю глаза на зонд.

– Долго еще?

– Чуть-чуть. – В ее взгляде угадывается сочувствие.

– Скорее бы. – Я закрываю глаза и вцепляюсь в сиденье. Последний этап. – Ай!

Зонд вынут, тело расслабляется, но и это еще не конец мучений.

– Теперь можете снять штаны и лечь на кушетку, – говорит врач. – Ложитесь лицом к стене и подтяните согнутые колени к животу.

Смотрю на коричневую медицинскую пеленку на кушетке. Врач, должно быть, замечает, что я медлю.

– Вводить ничего не придется, – сдержанно говорит она.

Делаю, что велено, и забираюсь на кушетку, а врач поясняет:

– Я только возьму мазок из перинеума.

И тут же становится ясно, что это за «перинеум». Нельзя, что ли, сказать «промежность»?

Когда штаны снова на мне, врач проходится ватной палочкой по слизистым моего рта, и на этом проверка на стафилококк окончена.

– Ответ получите по почте через две недели, – говорит она перед моим уходом.

Так что придется две недели сидеть на карантине, просто чтобы увидеть свиней. И как так вышло…

Нью-йоркские исследователи обнаружили связь между антибиотиками и ускорением роста свиней в 1950-е гг.[55] Неожиданную роль в череде событий, приведших к открытию, сыграла и Норвегия. Как показала американский историк Морин Огл в книге «На мясо уповаем» (In Meat We Trust), предпосылкой к открытию послужил серьезный кризис мясного производства, который охватил США в годы Первой мировой войны. Потребители теряли терпение и громили мясные лавки, протестуя против слишком малых объемов производства и заоблачных цен. Чтобы успокоить людей, промышленники стали лихорадочно искать решение, перебирая фуражи: чем таким кормить животных, чтобы они как можно быстрее росли и набирали вес?

Слабо представляя подоплеку явления, они в скором времени выяснили, что животные с однокамерным желудком, такие как свиньи и куры, растут быстрее и более здоровыми, если в фураже содержатся животный жир и белок. Одна беда: уж очень накладно выходило. Для Соединенных Штатов спасением стало решение импортировать дешевую рыбную муку из Японии и рыбий жир из Норвегии. Скот жирел не по дням, а по часам, объем производства в мясной промышленности рос, а у потребителей на столе появились бекон и котлеты, не оставляющие дыру в семейном бюджете. Все были довольны, но тут разразилась новая мировая война.

Япония в одночасье стала врагом США, а Норвегию оккупировали нацисты. Из-за этого поставки для американского сельского хозяйства остановились. Не имея под рукой доступной замены для примешивания в корм, промышленники, у которых еще свежи были в памяти протесты времен Первой мировой, согласились на эксперимент, курировавшийся из Белого дома и Пентагона[56]. Чем только ни кормили свиней – соевыми бобами, бататом и аминокислотами с добавлением различных витаминов, – но, что бы ни пробовали, ничто не могло сравниться с норвежским рыбьим жиром и японской рыбной мукой. И вот в 1948 г. случился прорыв: был открыт неизвестный до тех пор витамин В₁₂. Открытие совершила фармацевтическая компания Merck, а витамин можно было найти не где угодно, а исключительно в печени животных. Перед производителями в сфере сельского хозяйства встали два основных вопроса: не в этом ли витамине кроется разгадка разного влияния животных и растительных белков на рост свиней и кур и, если да, можно ли синтезировать его искусственно. Последним вопросом задавались и в компании Merck, но думали там не о благе мясных хозяйств. Выяснилось, что В₁₂ мог стать ключом к лечению поднявшейся после войны огромной волны заболеваний, связанных с анемией. Фармацевты столкнулись с проблемой: для получения витамина требовались такие объемы печени, что на практике это не представлялось возможным. Из тонны печени получалось извлечь не более 20 мг витамина. Тогда В₁₂ решили синтезировать в лаборатории. И здесь на сцене появляются новые чудо-лекарства – антибиотики.