Почти неприличная история, или Неравный брак

– Отец зол на тебя. Он считает, что глупо было устраивать дуэль, – поделилась Рэйвен.

– Твой отец прав, как всегда, – лениво протянул со своей кровати Айзек. – Я говорил то же. Но твой брат жаждал крови за оскорбление чести своей невесты.

– Не начинай, – фыркнул Руан. – И, к слову, не за оскорбление чести невесты, а за оскорбление меня. Мог бы найти кого-нибудь другого? Илия не так уж и не неотразима.

– Задело, что после тебя она ко мне притащилась? – засмеялся Айзек. – Сравнить, наверное, хотела?

– Да прекратите вы уже! – велела Рэйвен. – Иначе позову кого-нибудь и велю развести вас по разным палатам. Вы же так друг друга точно доконаете.

– Уж выживем как-нибудь, – подмигнул ей Айзек.

– Сделайте одолжение, – фыркнула она в ответ. – Особенно ты, – взяла она за руку брата и ласково сжала его прохладные пальцы.

– О! Я сейчас расплачусь! Какая трогательная сестринская забота! Жаль, здесь мало зрителей. Но я оценил.

– Мы вне себя от счастья, – одёрнул его Руан.

И голос его в этот момент удивительно напоминал отцовский. Был такой же надменный и ледяной.

– Что нового в Академии слышно? – с ленцой протянул брат, меняя тему.

Айзек потянулся к столу и, подхватив длинными, цепкими пальцами сочное круглое яблоко с хрустом его надкусил.

– Сняли с поста мистера Рейвуда, – поделилась сенсацией Рэйвен.

– Да ты что? – на сей раз изумление Айзека было искренним. – Кто теперь вместо него?

– Не знаю. Вам неинтересно за что он слетел с должности? Кто именно в этом виноват?

Руан выдохнул:

– Судя по тому, что ты спрашиваешь, это случилось из-за нас? Что ж? Значит, мне удалось не только самому избавиться от нежеланной невесты, но и избавить Академию от этого бесполезного и неинтересного индюка. Где мои дифирамбы?

Айзек громко зааплодировал.

– Да кругом вы молодцы, как не поверни, – насмешливо засмеялась Рэйвен.

Она заметила, что особенного напряжения между парнями нет и в общем и целом атмосфера дружелюбная.

Поболтав с ними о том, о сём и ни о чём ещё с четверть часа, она покинула лазарет счастливая и довольная.

Казалось, жизнь начала налаживаться. Всё снова пошло в гору. Проблемы с братом, его личной жизнью и её последствиями остались позади. Теперь можно было вновь озаботиться собственной.

Рэйвен собиралась встретиться с Хэйлом, ей не терпелось поговорить с ним. Она нарочно несколько раз задерживалась в тех местах, где они обычно сталкивались, но – безрезультатно.

«Может быть, он и меня старается избегать. На этот раз, чтобы не огорчить свою деревенщину Эмили?», – подумалось с обидой.

Когда из-за выдуманной обиды Рэйвен уже собралась разозлиться всерьёз и надолго, один из посыльных принёс послание – розовый конверт на чёрном глянцевом подносе. А рядом, в высокой прозрачной узкой вазе – белая нежная орхидея, символ чистой любви и страстного желания.

Рэйвен тонким ножиком вскрыла печать.

Неровным, косым и резким, но в тоже время хорошо различимым подчерком было написано:

«В последнее время у нас всё меньше поводов побыть вместе. Не знаю, как ты, а я скучаю по возможности чаще видеться. Наше время почти полностью посвящено учёбе, друзьям или родственникам, на нас самих его не остаётся.

Считаю это несправедливым. Мы так мало знакомы и каждый раз наши разговоры вертятся вокруг решения очередной проблемы, а сердцу и душе так хочется романтики.

Приглашаю тебя на свидание. Всё, что тебе нужно сделать, активировать письмо как порт-ключ. Кодовое слово «любовь».

Жду тебя в десять вечера.

С любовью

Колд».

Рэйвен с лёгким волнением взглянула на часы. Стрелки показывали начало пятого. Достаточно времени, чтобы достойно подготовиться.

Любовное свидание! Какая девушка о них не мечтает? И хотя странно сначала выйти замуж, а уже потом пойти на свидание к мужу, всё равно – здорово!

Эта ночь должна стать особенной. Решающей. Хотелось, чтобы это была именно любовь, а не инициация.

Рэйвен мечтала быть обольстительной, желанной, любимой, прекрасной и единственной.

Как любая нормальная девушка, она распотрошила гардероб и принялась тщательно перебирать наряды.

Большая часть одежды отпадала сама собой сразу. Слишком претенциозно и вычурно для такого парня, как Хэйл. Все эти кринолины, тонкие кисейные и ещё более тонкие шелковые и атласные платья были ни к чему.

Рэйвен остановила выбор на пышной, темно-алой юбке, перехватив её широким поясом со шнуровкой, плотно охватывающим тонкую талию на манер корсета. Бархатный мягкий лиф шнуровался поверх белой и тонкой, как пена, блузки.