Почти неприличная история, или Неравный брак

– Рэйвен, это работает не так, как у людей. Никто никого ни к чему не принуждает. Ты можешь ничего не знать о своей второй половине, но, когда увидишь его, сама почувствуешь влечение, неразрывную тягу, родственную душу, если хочешь. Ритуал не принуждает, он лишь выявляет. И без второй половины твоя душа будет такой же уродливой, как и у него.

– Ты для этого привела меня в ваш Драконий Город? Чтобы я встретила «истинную пару»?

– Зверь подчиняется человеку только тогда, когда тот устанавливает союз с равным. Таково правило: равный – с равным. Всегда. Иначе последствия непредсказуемы.

– То есть, ты настаиваешь на том, чтобы я завершила ваш ритуал с драконом?!

– Почему ты говоришь об этом таким тоном?

– Может быть потому, что я люблю человека? Потому, что я уже замужем? Потому что то, чего ты для меня хочешь, мне не нравится?

– Драконы иногда женятся на человеческий женщинах и чаще всего такие браки заканчиваются трагедией хотя бы уже потому, что всей нашей силы и мудрости не хватает, чтобы сделать прах огнём. Люди остаются смертными, даже если вся наша магия обращается к их услугам. А женщины нашего племени и вовсе не могут быть с мужчинами. Люди-мужчины вероломны, жестоки и бессовестны. Рано или поздно они всегда предают. Не только нас, но и своих женщин тоже. Люди не знают ни любви, ни верности, ни благодарности. Они ценят только свои низменные желания и инстинкты. Выбирать между человеком-мужчиной и мужем-драконом все равно, что выбирать между болотной тиной и голубизной небес. Тут нечего думать, не из-за чего колебаться.

Рэйвен почувствовала, как кровь приливает к щекам. Слишком жестоки и уничижительны были слова матери. Слишком безапелляционны.

– Мужчины разные. Тебе просто не повезло. Ты столкнулась не с лучшей стороной человеческой натуры.

– Мне пятьсот лет, Рэйвен. И твой отец не первый человек, которого я знала. Эгоизм, скудоумие, стяжательство, похоть – вот и всё, что я могу сказать о людях. Даже собаки, сторожившие их дома, благородней людей. Им ведомы верность и преданность. Люди её не знают.

– Хэйл не такой! – горячо возразила Рэйвен. – Ты его не знаешь!

– А ты уверена, что знаешь его? Но не будем спорить и ссориться. После встречи с тем, кого сама судьба уготовила тебе, возможно, лишних слов говорить не придётся.

– Сильно сомневаюсь в этом.

– Твоё право сомневаться, моё – надеяться.

Лёгкое дуновение всколыхнуло воздух

Аэрин с улыбкой поднялась на ноги:

– Суирхан вернулся. Пойдём, познакомишься с моим мужем.

Глава 22

Суирхан был высок, тонок в кости, но широк в плечах.

Вглядываясь в черты его лица, Рэйвен пришла к выводу, что драконья сила, похищенная отцом у этих существ, и его изменила. В Уорлоке Кроу присутствовало нечто, роднившее его с дивными Сыновьями Неба – прямая вытянутость пропорций фигуры, плавность и лёгкость в движениях, неспешная неторопливость бессмертных, обладающих вечностью. Та же резкая правильность черт лица. Сознательно или нет, но даже волосы он собирал так же, как это делали Драконы.

У Сиурхана локоны были тёмно-русыми. В отличие от Аэрлин, он не отличался яркой и броской красотой, напоминал ртуть – подвижный и блестящий.

В одеждах его преобладали тёмно-синий, чёрный и серебристо-серые тона. На большом пальце красовалась массивная серебряная печатка с изображением морды оскалившегося дракона.

Лицо отчима оставалось спокойным, хотя расслабленным или безмятежным его назвать было трудно.

– Добрый день, дорогая, – обратился он к жене. – Вижу, тебя, наконец, можно поздравить? Рад приветствовать тебя. В нашем доме ты желанный гость, – улыбнулся он Рэйвен. – Я известил Верховного о возвращении твоей дочери, Аэрлин, – сообщил Суирхан жене, усаживаясь на горячие гранитные плиты и скрещивая перед собой длинные ноги в лодыжках. – Так же рассказал о нашей основной проблеме. Он готов встретиться с Рэйвен как можно скорее и обещал разобраться во всём лично.

– Он может помочь? – обрадовалась Рэйвен.

– Постарается.

Рэйвен думала, что мать станет прислуживать мужу, но обошлось применением бытовой магии.

Выглядело всё как в детских сказках – будто скатерть сама себя стелила, посуда становилась на место, бокалы наполнялись вином, а тарелки – аппетитными яствами.

Даже во дворце отца ей не доводилось видеть ничего подобного. Там прислуживали безымянные или духи. Здесь же всё исполнялось по воле и мысли.

– Верховный – он нечто вроде драконьего короля?

– Не совсем, – возразил Сиурхан. – Верховным в племени становится самый сильный и ответственный. Эту должность нужно заслужить. Верховным не рождаются, ими становятся.

Сиурхан переглянулся с матерью Рэйвен:

– Ты уже рассказала дочери об особенностях инициации?

– В общих чертах.

– В общих чертах неправильно. Что ты поняла со слов своей матери, девочка?

Рэйвен глубоко вздохнула перед тем, как ответить: