Почти всё о зомби

Братья Хильштейны, корчась от дикой боли, попытались проползти несколько метров в сторону «Хаммера», в котором можно было найти аптечку, когда на них упала долговязая тень. Белый клоун несколько мгновений глядел на них холодными остекленевшими глазами, как вдруг набросился на одного из братьев в жёлтом костюме, пытаясь добраться зубами до его горла. Когда ему удалось оторвать от него жирный кусок плоти, он перешёл ко второму блюду – его брату-курильщику, вгрызаясь в его чисто выбритую лоснящуюся щеку. Тишину огласили душераздирающие вопли Хильштейнов, захлебнувшихся в собственной крови.

Параграф 2. Бдительность – превыше всего!

Необходимо помнить о том, что внешность некоторых шатунов может быть обманчива. Они могут прикинуться добрыми приятными людьми, но оказаться «изгоями» мира зомби, то есть представителями отнюдь не самой безобидной их разновидности. С другой стороны, обычный незнакомый человек, еле волочащий ноги или пошатывающийся от бессилия и строящий жуткие гримасы из-за полученных травм и усталости, может показаться вам настоящим упырём. Отсюда можно сделать обобщённый вывод: не знакомьтесь с неизвестными ни в сумерках, ни днём, ибо доверительность не самый лучший ваш союзник.

Крепость Кербер, наречённая так некогда её создателем генералом Ломовым, не была ни городом ни крепостью в привычном понимании этого слова. Скорее, это была гигантская арена для гладиаторских боёв, обнесённая высокой железобетонной стеной с несколькими смотровыми башнями, амфитеатр, под которым на глубине в десятки метров располагались подземные апартаменты, где обитатели Кербера проводили дни и ночи, каждый по-своему в соответствии со своим чином, званием и, наконец, социальным классом. Попасть сюда при желании мог любой простой смертный не младше пятнадцати лет, заплатив довольно большую подать. Таково было незыблемое правило, установленное комендантом с момента возведения этой цитадели.

Ломов не был сумасшедшим, но иногда, когда он сидел на возвышении в комендантской ложе в своём парадном белом кителе рядом со своей, вполне созревшей для кровавых зрелищ, дочерью Настасьей, ему нравилось представлять себя цезарем на подиуме в Древнем Риме.

В этот особенно жаркий день они с нетерпением ждали выхода на арену новоявленной «звезды», Ефима Молича, несколько дней назад похищенного из-под носа у братьев Хильштейнов, единственного общепризнанного гладиатора боёв с живыми мертвецами, из которых он всегда выходил победителем. Настасья втайне восхищалась этим таинственным силачом, неуязвимым для зубов зомби, а если точнее, попросту обладавшим иммунитетом от вируса.

После этого показательного боя она собиралась сообщить отцу о своём намерении обвенчаться с красавцем-истребителем зомби, хотя об этом решении ещё не знал даже сам Ефим. Неизвестно, что бы он ей на это сказал, ведь ему очень не понравилось, что его украли, будто какую-то вещь, пусть и дорогую. Впрочем, он предпочитал пока не накалять отношения с новыми хозяевами, сделав вид, что его устраивает его новое положение раба, перекочевавшего с ринга бандитов в амфитеатр честолюбивого и развращённого вождя коммуны. Он уже успел убедиться, что сбежать из крепости непросто и решил действовать как можно осторожнее, – выждать время, усыпив бдительность, и вырваться на волю при первом же удобном случае. Тогда он уже не даст взять себя голыми руками и, конечно же, никогда не вернётся к Хильштейнам, которые из-за своей непомерной алчности ему тоже надоели до чёртиков. Ему была больше по сердцу идея создания своей собственной банды, несокрушимой и растущей с каждым днём под стать самой страшной орде, – и эта мысль, зародившаяся не так давно, приятно согревала его в холодной подземной одиночной камере, где он провёл последние дни.