Почтовые открытки

Начать хотя бы с внутренних. Гул холодильника – как будто в кухне по пятьдесят раз на день взлетает реактивный самолет. Радио. Телевизор. Музыка с пластинок и магнитофонных записей. Видеомагнитофон. Электробритва. Ревущее бульканье спуска в туалете. Вода, льющаяся из кранов. Насос. Насос плохо работал. Морозилка. Вентилятор. Тошнотворное гудение компьютера и писк его сигнализации. Часы возле кровати: тик-так, тик-так. Переключение в энергосберегающий режим в пять часов дня. Мухи, бьющиеся в потолок. Птицы, врезающиеся в собственные отражения в оконных стеклах. Ветер. Нет, ветер – это внешний шум. Мыши или что-то там в стенах. Что-то – Чото[144] – звучит как название города на Западе, в Монтане. Ладно, что касается внутренних шумов – это все.

А теперь более серьезная проблема. Наружные шумы. Трейлерный городок. Какофония хлопающих дверей. Кричащие женщины, плачущие и зовущие дети. Учебная стрельба по субботам. Смешение звуков работающих моторов грузовиков, легковых машин, мотоциклов, аэросаней, трехколесных автомобилей, квадроциклов. Полсотни, нет, сотня лающих собак. Мужчины, гогочущие над черт-те чем, что им кажется смешным. Колокольный звон. Радиоприемники. А еще ниже, на дороге под трейлерным городком – грузовичок почтальонши и Службы экспресс-доставки посылок. Лесовозы, нефтевозы, бензоцистерны, лесовозные автопоезда, молоковозы. «Федерал экспресс», шериф, толстый Бадди Ниппл, направляющийся на соревнования охотничьих собак с полным кузовом воющих участников. Дорожное движение.

Бадди Ниппл склоняется к нему над прилавком, берет деньги за шестибаночную упаковку пива.

– Ага! Ура! Эге! О'кей! Вот, держите! Конечно! Будьте уверены! Вы хороший человек! Пакет нужен? О'кей. Конечно!

Самолеты над головой. Тысячи самолетов каждый день. Реактивные, истребители, все новые летчики, пилотирующие над ним, пассажирские рейсы, направляющиеся в Монреаль, это сто миль к северу. И вертолеты. Полиция штата выискивает посадки марихуаны. Природоохрана – браконьеров, охотящихся на оленей. Пожарные – очаги возгорания. Господи! Ну да! Конечно!

И птицы. Не забудь птиц, напомнил он себе. Громкие, однообразные пронзительные крики и уханье. Чириканье, сливающееся в общий звон. Кузнечики, цикады с их ужасным визжанием. Ночные крики цапель. В марте – надрывные вопли котов. Гоготанье журавлей весной и осенью, когда они пролетают здесь по своему воздушному коридору. Звук шелестящей под ветром листвы, хруст падающих листьев, от которого у него перехватывает дыхание, – словно твердые пальцы ветра оглушительно стучат по столу… И это еще не все. О господи!

Помимо этих сводящих с ума шумов, которые не давали ему сосредоточиться ни на чем, совсем ни на чем, был ветер. Ветер за стенами не прекращался никогда, он сотрясал дом. И дождь, дождь, молотящий в окна и по крыше. Метель, снег, гром. По ночам завывание котов и койотов.

Все пошло прахом. И он хорошо это понимал. Конечно! Мерзость засасывала его. Да! Он пошел по размытой дороге, которая никуда не вела, ощутил запах гниения и набрел на разлагающуюся свиную тушу. Вороны выклевали ей глаза. Шкура была исклевана, как решето. Клоки отставших рыжеватых волос валялись на земле. Вороны толпились вокруг дренажной трубы. Внутри нее он увидел грудную клетку, плотно застрявшую в ребристом металле. У него чуть внутренности не вывернулись наружу. Скорей обратно, на дорогу! Читать стикеры на автомобильных бамперах. А-а-а! Пронзительный крик ястреба.

Открыв банку пива, он уселся перед телевизором. Экран засветился голубым светом. Потом заполнился молодыми мужчинами с фиолетовой кожей, сидевшими в креслах. У всех на шеях – золотые кресты. Перед ними на деревянном троне восседал мужчина, безумный, но себе на уме. На нем была кожаная куртка, и он читал вслух статью о муравьях. Каждые несколько минут он опускал журнал, цокал языком и говорил, что муравьи – точь-в-точь как некоторые церковнослужители, которых он знал, всегда выедают листья. Вот так! Кевин открыл все банки с пивом и выстроил их в ряд перед собой. Сколько он уже тут? Шесть недель? Шесть лет? Он совершенно раздавлен. Да-да-да! Он переключился на порноканал и стал наблюдать за имитацией полового акта: шлюха-блондинка с большим высунутым синим языком, как у вола, прыгнула на мужчину. Или на что-то, похожее на мужчину.

Он снова поехал в магазин за пивом. Бадди наклонился к нему через прилавок, чтобы взять деньги. Раздутая рука скользнула под прилавок. Предплечье размером с ляжку. Крайняя плоть – как банановая кожура. Черные зубы.

– Ага! Ура! Эге! О'кей! Вот, держите! Конечно! Будьте уверены! Вы хороший человек! Пакет нужен? О'кей. Конечно!