Под черным флагом. Истории знаменитых пиратов Вест-Индии, Атлантики и Малабарского берега

Позже на борт шлюпа Джона Огура поднялись Финей Бёрч, Деннис Маккарти и большое число других пиратов, которые заявили, что хотят видеть Ричарда Тёрнли, главного лоцмана, и Джеймса Карра, который когда-то служил мичманом в Королевском флоте. Роджерс полностью доверял ему и назначил его суперкарго своей флотилии. Зная, что на борту судна имеется пиво, гости потребовали подать его, хотя это пиво везли в качестве подарка испанским купцам в Пуэрто-Принсипе. Мистер Карр с радостью отправился в кладовую и принес несколько бутылок, которые и передал компании, расположившейся на полуюте вокруг капитана Огура. Когда пиво было разлито по кружкам, разговор зашел о старых добрых пиратских деньках; моряки хвастались своими подвигами, пока наконец, разгоряченные пивом и беседой, несколько человек не закричали, что для храброго человека пиратская жизнь – самая подходящая. Бёрч неожиданно вскочил на ноги и заорал, что будь он проклят, если не станет капитаном этого судна! На это Огур ответил, что одного капитана вполне достаточно и этим капитаном является он. На какое-то время все притихли, а потом Бёрч стал хвастаться, что у него на судне хранится самое лучшее оружие. Якобы для того, чтобы показать, что он ошибается, кто-то притащил абордажные сабли, принадлежавшие команде шлюпа, которые в тот день были начищены до блеска, и среди них – шпагу суперкарго с серебряным эфесом. Бёрч спросил, кому она принадлежит. Карр ответил, что ему, после чего негодяй, уже хорошо нагрузившийся, вытащил шпагу из ножен и, размахивая ею над головой Карра, снова стал бахвалиться, а потом, подойдя поближе к суперкарго, нанес ему удар. Тёрнли велел ему прекратить это безобразие. Вспыхнула драка; Маккарти с несколькими другими пиратами захватили каюту, где хранилось оружие, а другие затянули песню: «Разве ты не хочешь стать моей женой?» – которая стала сигналом для бунта. Бёрч ответил: «Клянусь… что стану, ибо пастор я» – и снова ударил Карра его шпагой. Карр и Тёрнли схватили его, но из каюты выскочили вооруженные пираты, связали их и захватили шлюп. Гринвею прокричали, чтобы он вышел на палубу, и он, ничего не подозревая, вышел. Маккарти отвел его в каюту и заявил, что он теперь пленник. Следующим захватили третий шлюп; капитана Уайта выманили на борт «Мэя» тем же самым способом и тоже заперли в каюте. Команда «Мэя» согласилась снова заняться пиратским делом, к ним присоединился и Огур, показав свое истинное лицо. Впрочем, вполне может быть, что он участвовал в заговоре с самого начала.

Кое-кто требовал прикончить Тёрнли, честного лоцмана, но большинство высказалось за то, чтобы высадить его на необитаемом острове, чтобы он «сдох там как собака», ибо это он провел суда Роджерса в бухту Нью-Провиденса. Так они и сделали. Тёрнли, Карра и нескольких других моряков, оставшихся честными, раздели догола, посадили в лодку без весел и велели убираться прочь. Им удалось, однако, добраться до острова. Но на следующее утро пираты увидели их на берегу и послали к ним Маккарти, который сообщил, что их приглашают на борт. Думая, что негодяи раскаялись, они вернулись, но вскоре поняли, что их надежды не оправдались. Их стали бить, требуя, чтобы они сообщили, куда спрятали некоторые ценные вещи, которых вчера у них не нашли, включая серебряные часы Карра и его табакерку. Томасу Ричу, одному из компании Тёрнли, стали угрожать смертью, если он не скажет, куда он спрятал свои золотые часы, которые у него видели в Нассау. Ему удалось доказать, что это были часы капитана Гейла со сторожевого судна «Делиция», на котором он служил матросом, и благодаря этому он избавился от новых пыток. Пираты пытались убедить Гринвея присоединиться к ним, поскольку он был опытным моряком, но им это не удалось. Тогда они посадили остальных офицеров и людей, не пожелавших остаться с ними, которых оказалось восемь человек, в лодку и пустили ее по воле волн. После этого пираты обыскали шлюп Гринвея. Добравшись до берега и увидев, что негодяи уходят, он бросился назад к своему кораблю, но пираты это заметили и, подумав, что Гринвей все-таки решил присоединиться к ним, вернулись, чтобы поговорить с ним. Все они были уже изрядно под хмельком, и Гринвею удалось их развеселить. Они разрешили ему забрать свой шлюп, хотя на нем уже почти ничего не осталось. Гринвей вплавь добрался до берега и рассказал обо всем своим товарищам, предупредив, однако, что им нельзя уходить до тех пор, пока пираты не уберутся прочь. Таково было их последнее требование.