Под каждой крышей свои мыши

Китайской едой они теперь брезговали: вся библиотека прочитала мэйл одной из библиотекарей о волосяном шаре, выловленном ею из тарелки. Очередь в университетском кафе обычно быстро двигалась. Однажды Мартин и Яна стояли за двумя полными студентками, - просто бесформенными грудами жира, на них было страшно смотреть. Девицы громко обсуждали свои планы на похудание. "Лучше поздно, чем никогда", - шепнул жене Мартин. Но что это? Студентки заказали по пицце, порции картофеля фри и сладчайший кофейный напиток, шедро покрытый сбитыми сливками.

" Интересно, сколько же они сьедали до диеты? А помнишь, как моим родителям мы заказали в ресторане уменьшенные порции для пенсионеров? Перед основным блюдом им принесли чай с кексом, и моя маман, откушав, обьявила, что уже сыта. А после подали мясное блюдо - у бедного папки отпала челюсть: "нет, пожалуйста, мы больше не можем есть!". Не боись, папища, -- я поспешила его успокоить, - мы попросим все упаковать в коробочку и - домой", -- вспоминала Яна.

От людей на деревне не скроешься. Невозможно было избежать любопытных глаз - вскоре все на 5-м этаже прознали, что она - жена профессора, который намного старше. На нее поспешили навесить ярлык. Вдобавок то и дело намекали на ее экзотичность. "Мартин, скажи, в чем моя русскость? Я стараюсь ни чем не выделяться и не привлекать к себе внимания. Почему они все на меня так и пялятся? Ну да, я недурна собой, ну и что? Сколько ж таких на свете? Хотя красивее и моложе есть, но лучше тебе не сыскать!" На что Мартин советовал жене подчеркивать свою красоту как только возможно и задавать тон, гордо носить шляпки, перчатки и шарфики, и плевать на всех. -- Ты знаешь, считается, что люди, переехавшие жить в чужую страну, острее чувствуют себя патриотами. А что, может, и вправду пройтись перед американскими клюшками легкой танцующей походкой на шпильках, в моем древнем черном костюме из настоящего бархата и нацепить те самые бусы из балтийского янтаря? Это их добьет... Но Яне было не до шуток. В ее возрасте было уже трудно полностью менять стиль одежды, но она пыталась хамелеоном слиться с окружающей средой и не привлекать к себе внимания. Преуспеть в этом ей так и не удалось: в какой бы одежде Яна не пришла на работу, все почти всегда вызывало переглядывание сослуживцев и вопросы: "Tы что, идешь сегодня куда-нибудь?" Или: "Tы всегда так прекрасно выглядишь и одета, как и у нас 15 лет назад было принято одеваться в офисе. Теперь мы уже не те... "

Так что в манере одеваться она невольно стала "профессорской женой". Хотя сам профессор упорно не желал наряжаться, и все новые рубашки, купленные ему Яной, пропадали в шкафу. Педагоги на кампусе обычно носили джинсы с рубашками без галстука. А Янин отец всегда ходил в Консерваторию в костюме с галстуком... Однажды до Мартина долетел разговор двух студентов в университетской уборной: "Ты у кого в классе, у Данкоф? Ну и как он тебе?,- спросил один. "Oн очень сильный, знающий, но почему он постоянно ходит в старых рубашках", - прозвучал ответ. Все попытки обьяснить коллегам, что одежду Яна покупает в самом дешевом магазине города или по Интернету на распродажах, а то и в Питере на Троицком рынке, никто всерьез не принимал. Из всех сотрудниц только Доннелла, Кэролайн-Козерог, а также административный офис прилично одевались. Яна никогда ничего не имела против демократичного стиля одежды в Калифорнии - футболок и брюк, соответствующих теплому климату и постоянной езде на машине. В возможности впрыгнуть и выпрыгнуть из машины с мокрыми после душа волосами, одетой во что угодно, вплоть до пижамных штанов, было свое очарование. Но демонстрация многими дамами своих жировых складок ее всегда угнетала. В России женщины стремились надежно спрятать все недостатки фигуры, подчеркивая достоинства, а здесь же обычно было все наоборот. Мартин любил поворчать: " на кампусе уже не осталось ни одной стройной студентки, и они не стесняются обнажать жирные телеса!" Надо отдать должное Яниным коллегам: каждый день они приходили на службу в чем-то новом, как бы показывая, что ночь провели в своем доме... -- Джена, ты станешь настоящей американкой, когда начнешь есть пиццу руками,- на полном серьезе заявил Алекс. -- А дульки не хочешь? Не дождетесь от меня такого, -- отшучивалась Яна.

* * *