Под Личиной (СИ)

Реактор служил сердцем корабля. Но еще он находился в самом центре космической баржи, разделял ее на две равные части. Реактор был надежно защищен со всех сторон, а потому излишки тепла выбрасывались через хитро продуманную систему труб в открытый космос. Чтобы огонь был по-настоящему горячим и мощным, достаточно немного перегрузить реактор, и выброс будет настолько мощным, что уничтожит тварь в открытом космосе. И она ничего не заподозрит, ибо все случится очень быстро.

— Пожалуй, теперь у меня есть план, — Крис приманил к себе Дженнифер. — Мы используем реактор в качестве огромного огнемета. Пламя выйдет через трубы, — Крис указал на места на чертеже, — потому нужно находиться максимально близко к ним.

— Да, но только кому-то придется выйти наружу, а кому-то — управлять реактором, — заметила Джен.

— Перегружать его, — поправил Крис, хотя сути дела это не меняло. Им придется разделиться.

И тут главное — стать настоящей приманкой, за которой тварь пойдет. А это была та еще задачка.

— Так, в этот раз не забывай рацию. Вернее, блютуз-наушник, — Крис вручил небольшой прибор своей соратнице. — Ведь главное в нашем деле — всегда быть на связи. А дело очень сложное, — заметил он. — Я выйду наружу, приманю монстра. И затем выберусь из этой ситуации легко и непринужденно. Я хорошо тренировался прыгать на батуте.

— Но там прыжок должен быть более сильным. Я чаще тебя выходила в космос, — возразила Дженнифер.

— Но перегрузить реактор куда проще. И вообще, мне совесть не позволяет использовать кого-либо в качестве наживки. Так что это моя идея, и мне за нее отвечать.

На этом споры прекратились. Дженнифер развела руками, признавая поражение.

========== Глава 14. ==========

Мятный кофе остывал на подоконнике. Дженнифер сидела, скрестив ноги, и смотрела на засыпающий мегаполис.

Она уже не помнила, когда в последний раз расслаблялась.

Вся ее жизнь состояла из череды плавно сменяющих друг друга событий. Школа — университет — работа журналистом — писательство. Одна веха сменяла другую, но сама Джен почти не менялась.

Она не понимала, по каким лекалам живет. Кто-то задал высокие стандарты, она старалась им соответствовать, но получалось не очень. Вектор жизни отклонился в сторону мрачного пессимизма.

С раннего детства она знала, что станет писательницей. Исписывала блокноты, марала чернилами пальцы. Когда все остальные дети баловались с планшетами-игрушками, она училась слепой печати.

Дженнифер стала профи в своем деле, но лишь с технической стороны. Ее витиеватые, сложные тексты, написанные о любви, девичьей дружбе, тихих радостях жизни, не находили отклика у читателей.

Она писала неплохо, но на первые полосы газет не выбилась. Поначалу Джен думала о том, что неправильно выбрала агента. Но чем больше получала отзывов на собственные работы, тем больше в ней крепла уверенность, что объяснялось все куда проще.

Она была бездарностью.

Весь день она проводила на работе, экспериментируя со стилем и подачей. Но авторская колонка в журнале не пользовалась успехом. Возможно, все дело было в том, что никто не любил неторопливость, отсутствие динамики, вдумчивое погружение. В ее работах чувства зрели долго, потому и оказывались крепкими и стабильными. Она проводила корабль отношений через бури и метели уверенной рукой. А читатели любили кораблекрушения.

Счет на ее виртуальном кошельке практически не рос. Одно время она и вовсе перебивалась на быстро завариваемых пакетиках и дешевой газировке, не помышляя о хлебе и родниковой воде.

А еще она заметила, что в скетчбуке перестали появляться новые пометки. Она просто устала от всего.

Каждый день выдавался лихорадочно безумным. Она писала для разных издательств, подрядившись работать «литературным негром». Писала статьи для журналов. А когда недовольные заказчики присылали файл с замечаниями (а это было лишь делом времени), Джен просто стонала и пинала ни в чем не повинную тумбочку.

Ей приходилось выживать день ото дня. А еще — находить силы жить дальше. С последним все было и вовсе тяжело.

Ей говорили, что стоит увидеть, как живут те, кому в разы хуже, как она тут же перестанет себя изводить пустыми переживаниями. Джен предлагали посетить бараки и сараи, строившиеся по периметру мегаполиса. Дженнифер посещала этих бедных людей, спавших на полу и разделявших пищу между двенадцатью такими же.

Но легче ей не стало. Те люди были счастливее.

Она не могла сказать, почему впадала в постоянные депрессии. Может, всему виной окружение, требовавшее соответствовать высоким стандартам?

Джен искала ответ в прозе. На консультациях у психолога. Дело дошло до того, что она стала принимать таблетки. Но они не могли заглушить боль от бездарно прожигаемой жизни.

Джен пыталась помочь тем людям, но они не желали никакой помощи. Казалось, им нравилось жить в такой ужасной бедности, зато на родной планете — Земле. Все тяготы они переносили легко, с улыбкой на устах. А вот Джен чувствовала пустоту, потому так хотела оказаться нужной хоть кому-то.