Под маской невинности

- Ну, я думаю, у Брехта хватило бы ума догадаться, - ответил он, кладя ремешок на ковер и принимаясь за молнию на ее брюках, К ее удивлению, он колебался.

- Ты можешь еще передумать, - сказал он, держась одной рукой за "молнию", а другой продолжая ласкать ее. Даже в кончиках его пальцев Мэгги ощущала нетерпение.

- Почему? - удивилась она.

- Я хочу, чтобы ты понимала, на что идешь.

- Я понимаю, что иду на то, чтобы заниматься любовью с человеком, который...

- С человеком, который что? - подхватил он. Мэгги ужасно боялась, что неосторожным словом разрушит то, что вот-вот должно было между ними произойти. "Любое слово может оказаться неверным", - предупредила она себя. Утром все может снова измениться.

Чэннинг, однако, не отступал, желая, видимо, на этот раз внести в их отношения полную ясность.

- Возможно, я должен сказать об этом первый, - сказал он. Он расстегнул молнию, и его рука коснулась розоватого шелкового треугольника ее трусиков.

- О чем?

Мэгги видела сейчас лишь очертания его лица, но все же сумела безошибочно распознать на нем глубочайшую нежность.

- Я хочу, чтобы ты знала, Мэгги, если мы станем близки, то не на одну ночь.

- А насколько? - заставила она себя выговорить, не в силах сейчас думать ни о чем, кроме блаженства, которое ее ожидало.

- Что ты ответишь, если я скажу - навсегда!

Глава 50

Ее любили прежде другие мужчины, и Мэгги искренне считала, что и она их любит. Некоторых она даже могла представить себе в качестве возможных спутников жизни, но только с Диреком Чэннингом она впервые познала, что значит неутолимое желание. Только в эту ночь поняла, что такое страсть. Словно некая высшая сила посмеялась над их обоюдным стремлением к независимости и бросила друг другу в объятия.

Хотя в драме, которая разыгрывалась в реальной жизни, каждый из них по-прежнему играл свою роль, жажда наслаждения, охватившая их, была подобна накаляющему до белизны и спаивающему два металла жару.

"Завтра, - твердила себе Мэгги, - завтра все будет по-другому - все". Но любые доводы отступали, как только губы Чэннинга снова касались ее, а руки творили чудеса, гладя нежную кожу и заставляя ее тело то вытягиваться, то изгибаться в истоме.

То, что энергия зла, копившаяся в ней целых пять лет, вырвавшись наружу, заставит ее испытывать вожделение, которого она не ведала прежде, Мэгги не могла представить даже в самой невероятной фантазии. Но чем больше он ее возбуждал, тем труднее ей было поверить в то, что она жила когда-то без этого.

Мэгги попыталась напомнить себе, что и в эту бурную ночь слишком многое останется неизвестным для того, чтобы она могла чувствовать себя спокойно. "Не забывай", - твердила она себе, но блаженные стоны, которые вырывались из их уст, заставляли забыть обо всем.

- Мэгги, - повторял он ее имя, касаясь ее бедер и заставляя все теснее прижиматься к нему.

Отчего-то вдруг вспомнив, как внимательно он разглядывал ее обнаженной, прежде чем отнести на кровать, Мэгги улыбнулась, а потом засмеялась.

- Я что, делаю что-то смешное? - пробормотал Чэннинг.

- Нет, я подумала.., мы так долго стояли у двери...

- И что же?

Она дотронулась кончиками пальцев до его мускулистого твердого живота.

- Мне показалось, что это было слишком долго.

- Ну, если хочешь, назови это "любовной игрой в дверях". - Мэгги опять засмеялась, несмотря на всю серьезность происходившего.

Не ожидая дальнейших приглашений, Мэгги, отбросив стыдливость, стала возбуждать его.

- Тебе непоздоровится, - прошептал он, - если ты будешь продолжать...

- Мне только этого и надо.

Вздох, который вырвался у нее, когда он впервые оказался внутри нее, слился с его стоном. Его размеренные движения говорили о том, что он знает, как доставить наслаждение женщине.

Мышцы ее живота и бедер напрягались и расслаблялись, подчиняясь ему. Снова и снова он произносил ее имя, и ей казалось, что никого кроме них двоих не существует на свете. Огонь, бушевавший у нее внутри, рушил преграды, которые она воздвигала, чтобы защитить себя. Той женщины, что испытывала ненависть, больше не существовало.

- Да... - выдохнула она, чувствуя, что вот-вот их тела, содрогнувшись, достигнут последнего, блаженного мига.

Через минуту он приник к ней и, нежно целуя ямочку на шее, зашептал ласковые слова.

Легкие прикосновения его губ заставляли ее, забыв обо всем, желать одного - заснуть в его объятиях.

- Да, кстати, - вдруг сказал Чэннинг.

- М-м-м?

- Мне кажется, теперь наши отношения изменились.

Глава 51

"Я люблю его".

Это было последнее, о чем подумала Мэгги, прежде чем погрузиться в дремоту, и первое, о чем вспомнила, проснувшись спустя два часа. Гроза кончилась, и теперь за окном шумел безобидный дождик.

Только на душе у нее снова было неспокойно. Проще всего, конечно, объяснить то, что случилось, шоком, который оба они испытали, узнав о несчастье в туннеле. То, что давно зрело в глубине, под воздействием сильных эмоций выплеснулось наружу, толкнув их друг к другу.