Под маской порока 2. Не отпускай меня (СИ)

Подозревая справедливо, что пикировка между собратьями рискует затянуться надолго, я дернула мужа за рукав куртки.

— Вы тут как хотите, а я лучше в Гнезде Вэйда подожду, — понизив голос, сообщила я.

Гален максимально выразительно посмотрел на бывшего наставника, и Марк с понимающим видом отошел к окну и даже повернулся к нам спиной, хотя яснее ясного, что это демонстративное проявление бессмысленной вежливости не помешает ему слышать каждое наше слово.

— Разве тебе не надо заниматься? — Гален тоже перешел на свистящий шепот, и мы отвернулись от старшего собрата.

— Возьму все необходимое с собой, — я оттянула лямку школьной сумки, наброшенной на плечо. — Уж до Гнезда-то я точно сумею портал открыть. Там есть ваш защитный полог, и один ваш старший здесь, — я махнула рукой в сторону Марка, — другой ждет моего ответа только завтра утром, ну а кого-то третьего, надеюсь, пока не пришлют, ибо вряд ли Тирс выдержит этакий внеплановый съезд членов ордена. Или от меня, как от добропорядочной супруги, требуется еще и развлекать твоих гостей приятной светской беседой?

— А если Вэйду придется задержаться?

— Переночую в замке.

— Без меня?

— Тебе кто-то запрещает приехать позже, когда освободишься? — вздохнула я и повысила голос: — Доброго дня, Маркус, — быстро поцеловала мужа и, не дожидаясь дальнейших возражений, вышла из гостиной.

Поднялась в спальню, разделась, уложила униформу с туфлями и свежей переменой белья в сумку — вдруг завтра и впрямь придется отправляться в школу по старинке, из замка? — и добавила пару-тройку действительно необходимых предметов, чувствуя, как накатывает глухое раздражение из-за этого постоянного мотания между домом Галена и Гнездом. Открыла окно, выбросила из него сумку, внимательно огляделась и спрыгнула следом. Осмотрелась заново, опасаясь не столько взгляда случайного прохожего, или соседа, или даже Марка, сколько Галена — едва ли он оценит, что жена голой по саду бегает, — подобрала сумку и, не выпрямляясь, отступила к ограде. Там, под прикрытием кустов, сменила ипостась, открыла портал и не без облегчения нырнула в свет. Я не могла объяснить Галену, что мне попросту неуютно в его доме — и в силу отсутствия привычки, и из-за Коринн. После возвращения из Гаалии и вовсе стало возникать странное неприятное ощущение, будто с домом, или с экономкой, или вообще со всем и всеми в Тирсе что-то не так, какая-то незаметная с первого взгляда неправильность, режущая слух фальшивая нота неясного происхождения. Вероятно, это только стресс, слишком уж много всего свалилось и изменилось, да еще в короткий срок, но…

Но если была возможность покинуть дом Галена, то я предпочитала ею воспользоваться. К тому же очевидно, что они с Марком ничего при мне обсуждать не будут.

В Гнезде я первым делом разыскала собирающуюся в клуб Идэну, предупредила, что побуду пока в замке — нет-нет, у нас ничего не случилось, все замечательно, лучше не бывает, просто у Галена шумно и людно, а мне нужно позаниматься в тишине и покое, — и ушла в свою комнату, коротать время за подготовкой к экзаменам.

Ожидание, томительное, беспокойное, растянулось до вечера…

Глава 15

Вэйдалл уже и сам не помнил, когда в последний раз приезжал в столицу Эллорийской империи. Шесть лет назад? Семь? Или и того больше? Как неоднократно напоминал Арлес, то была чужая территория, лезть на которую без нужды или приглашения не стоило, и потому теперь оставалось лишь отмечать изменения и новшества, неизбежные для крупных городов.

Несмотря на бесчисленные военные кампании, сопровождавшие правление нынешнего — официально, по крайней мере, — императора Октавиана и сослужившие ему дурную славу, Эллорана разрасталась и развивалась, протягивала во все стороны новые городские районы и трассы, поднималась к безоблачному небу высотными зданиями и трубами заводов, заполнялась народом и всевозможным транспортом. То тут, то там попадались активисты, выступающие за равные права для всех людей и отмену рабства, призывали голосовать против «этого позорного пятна на нашей истории» и раздавали всем желающим листовки. Вэйдалл из любопытства взял одну, пробежал глазами текст, набранный крупным шрифтом, изобиловавший восклицательными знаками. Аиша широко распахнутыми глазами смотрела на активистов — Арлес, ничуть не стесняясь прохожих на улице, обнимал сирену и не отпускал от себя даже на расстояние вытянутой руки, стараясь оградить Аишу от любых столкновений, — и по растерянному, удивленному выражению ее лица Вэйдалл понял, насколько далека она от этой привычной для империи действительности.

Следовало признать, что за последние месяцы жизни в Тирсе он тоже от многого отвык.

От чрезмерного — особенно по сравнению с провинцией — скопления людей и сутолоки.

От шумного транспорта, окончательно и полностью вытеснившего с улиц конные экипажи.

От политических деятелей, глядевших равнодушно с агитационных плакатов.