Под мостом из карамели

– Господа, у нас с дочерью был очень тяжёлый день. К сожалению, время нашей с вами встречи истекло. Предлагаю собираться, – безжалостно сказал папа. – Доставка до метро или к дому – за мой счет.

В комнате задвигали стульями.

– Давайте, ферзи, стоя, по последней, на ход ноги, – заявил гвардеец, гордившийся серией блистательных статей о шахматных боях. И все вразнобой закричали: – Е-два, е-четыре!

В туалете, наконец, зашумела вода, и вскоре в дверях кухни показалась журналистка в ортопедических сапогах и вязаном пончо.

Она бессмысленно посмотрела на Лету, но вдруг задумалась.

– Внучка? – распространяя табачный запах, спросила журналистка, автор заметок о советской педагогике.

– Да, – с вежливым вздохом ответила Лета.

– Выросла, не узнать! Любила тебя бабушка, как же – единственная внучка, второй внук родился мёртвый, долго она по этому поводу переживала.

– Какой мёртвый? – сипло произнесла Лета, почему-то сразу вспомнив об ошибочном звонке из детского дома.

– Или он, прошу прощения, через несколько дней скончался? Да. А у меня – трое внуков, и уже правнучка есть, развитая, английский язык учит.

Лета попыталась улыбнуться.

Старая гвардия потянулась в прихожую.

– Я останусь прибраться, – хмуро произнесла Лета.

– Только недолго, Летёнок, ты устала. Знаешь, я провожу гостей и вернусь, – тревожно взглянув на телефонный аппарат, заявил папа.

– Не надо, езжай домой, – избегая взглянуть папе в лицо, сказала Лета. – Я сама здесь приберусь.

– Самое воняющее выбрось, а посуду – потом, вместе.

– Хорошо, – она не могла произнести слово «папа», словно внезапно узнала, что он ей вовсе не отец, и не хотела тоже быть лгуньей и прикрывать правдой ложь.

Лета ломала, сминала и запихивала в пакеты пустые лотки, коробки и бутылки, слова «второй внук» и «мёртвый» колотились, как заживо похороненный в крышку гроба. Хлопнула входная дверь, стукнула форточка и брякнуло в телефонном аппарате на стене. Сваренный заживо ребенок, четырнадцать лет пролежавший в железной кроватке с деревянными бортиками, высвободил бледную руку с забитыми грязью ногтями.

Лета уронила распёртый мусором пакет, бросилась в комнату и выдернула ящик письменного стола в надежде отыскать в отложениях папок с вытисненными орденами и слоях делегатских блокнотов окаменевшую справку, фотографию, записную книжку с номером телефона или конверт с чужой печатью. Перетряхнув стол, Лета оглядела ряды книг в полированной стенке, ей показалось, в одной из них притаился бумажный документ, но это оказалась открытка с 7 ноября, отправленная из Тульской области – поздравление, пожелание «дорогой подруге» успехов в труде, и самый важный вопрос, ради которого, видимо, и затевалось почтовое отправление: «Где ты последний раз видела синее эмалированное ведро?». Лета забралась на спинку дивана и поворошила взглядом пыль на шкафах – ничего, никаких слежавшихся пряток, постыдных секретов или подозрительных дел.

Бабушка бессильно смотрела на внучку, но не могла обнять и успокоить, и лишь шевельнулась в урне с прахом хрупкая косточка.

Лета раскрыла секретер, сдвинула бутылки, сувениры, и увидела тарелочку из папье-маше – сухую, с выцветшим акварельным орнаментом по ободку, бабушка хранила её с тех времен, когда Лета носила вязаные рейтузы и хвостик на махровой резинке. Она взяла тарелочку в руки и вдруг только теперь ясно поняла, что бабушки больше нет. И никогда не будет. И вообще нет никого, кто станет хранить её ненужные детские поделки, как самые последние и безоговорочные улики любви. Теперь Лета знала, что абсолютно одна, и этому безнадежному факту не нужны другие доказательства.

Она заперла секретер, поставила на место книги, задвинула ящик письменного стола, утащила за ножки два табурета, собрала пучок грязных вилок, завязала узлами лямки набитых отходами пакетов, составила в мойку банки и тарелки, тщательно вытерла кухонный стол и вытащила из щели вывернутый потрёпанный журнал, подмокший от пролитого сока. На обложке журнала, под орденами, едва виднелись слабо написанные, словно впопыхах, сломавшимся грифелем, цифры и буква «э» с точкой – «Э.». С этой буквы начиналось имя распутницы, записанное в свидетельстве о рождении Леты, а цифры – Лета пригляделась – похоже на номер телефона, не московского и не мобильного, а вроде как заграничного. Лета недоверчиво глядела на карандашные каракули – её мать всё это время была на расстоянии нескольких чисел, и бабушка знала это? Но Лета с детства слышала, что распутница сбежала за океан, не оставив никаких сведений о себе.

Она достала планшетник и набрала в поисковике «как позвонить в США».

«Позвонить из России в любую точку США очень просто. Наберите код страны: 8-10, затем номер телефона. Телефонные номера семизначные. Однако, часто нужно перед номером телефона набрать «1» и трехзначный территориальный код. Например, в телефоне 1-212-666-77-77, 1 – указывает на то, что набирается территориальный код, 212 – территориальный код района Нью-Йорка, далее – телефон абонента. Из России этот номер нужно набирать так: 8-10-1-212-666-77-77».