Под музыку русского слова

Из стихотворения «Романс». 1834

Пермский период жизни Павлова, проведенный в тюрьме и ссылке, оказал сильнейшее влияние на умонастроение писателя. Если поначалу он был близок революционерам-демократам круга Чернышевского, позднее связан с либерально-дворянским кружком Станкевича, то в конце жизни он становится приверженцем и выразителем официальной идеологии. Его газета «Наше время» оказывается под контролем министра внутренних дел П. А. Валуева. Статья Павлова «О возмутительных воззваниях» была замечена и одобрена самим царем.

За год до смерти Николай Павлов начинает издавать газету «Русские ведомости», которая просуществовала вплоть до 1917 года.

Смена образа жизни, гражданской позиции, политических взглядов с одной стороны, и угрызения совести – с другой, отрицательно сказались на душевном состоянии писателя, его здоровье и привели к неизлечимой болезни сердца.

Не сумел он употребить во благо себе и своим близким те подарки, которые не особенно щедро, но все же посылала ему судьба.

Перед навалившейся реальностью жизнь для него – сплошное «заблужденье», ради которого он не хотел бы «родиться вновь».

Что домов, что колоколен

В белокаменной Москве!

Вижу, коршун вьется волен

В лучезарной синеве.

Но зачем на эту груду

Безобразную домов,

Где напрасно отовсюду

Блещет золото крестов,

Из чистейшего эфира

Солнце шлет лучи свои,

С лона благости и мира,

С неба правды и любви?

Из стихотворения «Что домов, что колоколен…». 1853 В 1864 году, 29 марта по старому стилю, закончил свой жизненный путь Николай Филиппович Павлов, русский писатель, который при всей своей неоднозначности и противоречивости обладал великим даром слова. Он умел особенным, только ему присущим языком выразить то, что являет собой непреходящие ценности.

«Бодрить и освежать все вокруг себя в смысле духовном, в смысле нравственном – не значит ли воздвигать памятник Тому, Кто сказал: “Что сделаете меньшому из моих братий, то Мне сделаете”».

...

Из первого письма (Письма Н. Ф. Павлова к Н. В. Гоголю, 1847)

Поэт Семен Надсон Слава

Все в памяти живо: и лица,

и судеб особая стать,

но снова открыта страница,

и хочется строки читать.

О. Харламова

Наверное, у каждого поэта свой неповторимый путь в литературу, но далеко не каждый из них может оказать влияние на жизнь и творчество последующих поколений. Это не зависит ни от количества написанного, ни даже от качества, это тайна, которую невозможно разгадать. Для меня такой поэт-загадка – Семен Надсон. С его стихами я познакомилась в раннем детстве, прежде чем со сказками Пушкина, потому что Надсон был любимым поэтом моей мамы, его книга – настольной. Строки, которые она читала мне когда-то на сон грядущий, помню наизусть до сих пор. Образы и картины, навеянные ими, и сейчас не утратили своей яркости.

Спит гордый Рим, одетый мглою,

В тени разросшихся садов;

Полны глубокой тишиною

Ряды немых его дворцов;

Весенней полночи молчанье

Царит на сонных площадях;

Луны капризное сиянье

В речных колеблется струях,

И Тибр, блестящей полосою

Катясь меж темных берегов,

Шумит задумчивой струею

В даль убегающих валов.

В руках распятие сжимая,

В седых стенах тюрьмы сырой

Спит христианка молодая,

На грудь склонившись головой.

Из поэмы «Христианка»