Под небом Лузитании. От пришествия до полуночи

Мы неспешно дошли до перекрестка, и гигант мягко увлек меня вправо, продолжая по ходу дела заговаривать мне зубы:

– Помню, как-то летом отправили меня родители отдыхать в детский лагерь «Орленок» на знаменитую Арабатскую Стрелку. Однажды, аккурат после отбоя, вызывает меня в свою опочивальню старшая вожатая нашего отряда Вероника Андросовна. У неё была общая спальня с воспитательницами Алиной Сергеевной, Жанной Архиповной и Викторией Павловной. Все эти избалованные и перезревшие девушки числились старшекурсницами какого-то престижного педагогического университета. А в лагере они практиковались в академической воспитательной работе над ни в чем не повинными маленькими ребятишками.

– Степа! – вкрадчиво обратилась ко мне старшая фифочка. – Мне доложили, что после отбоя ты в своей комнате на слух выявляешь всех комаров и москитов, а затем нейтрализуешь их, что благотворно влияет на спокойный и здоровый сон твоих товарищей. А не мог бы ты определить, есть ли в нашей комнате кровососущие насекомые или какие-то иные нежелательные живые существа?

Вероника Андросовна являлась единственной и чрезмерно изнеженной дочерью одного известного профессора-химика. Любящий, степенный папаша прижил это чудо с молоденькой аспиранточкой, когда ему уже было, наверное, под шестьдесят. И для Вероники Андросовны была недопустима даже мысль, что какие-то паразиты могут испортить её нежную, бархатистую кожицу.

Мне тогда было всего лишь одиннадцать лет, но по виду я выглядел уже на все полноценных шестнадцать. Как говорил директор моей средней школы: «Этот парень хоть из молодых, да ранних». Поэтому мне очень хотелось произвести благоприятное впечатление на таких искусно размалёванных и расфуфыренных барышень.

– Для успешного обнаружения вредоносных биологических объектов мне понадобятся три-четыре минуты полного безмолвия, – хладнокровно выдвинул я жесткие требования для эффективного проведения эксперимента. Воспитательницы переглянулись, и Вероника Андросовна кивком головы дала молчаливое согласие на мою достаточно настойчивую просьбу.

Я закрыл веки, растопырил мои уши-локаторы и за три с половиной минуты полностью просканировал окружающее меня пространство. Затем я распахнул веера моих пышных ресниц и бесцветным голосом волхва-прорицателя подытожил:

– В помещения находятся три кровососущих насекомых: один сидит на носу портрета Макаренко, второй примостился на стене слева от ночника, а третий пристроился на лбу многоуважаемой Жанны Архиповны.

Жанна Архиповна с такой силой хлопнула себя по лбу, будто внезапно вспомнила об очень важном, но совершенно случайно позабытом деле. Хорошо ещё, что она была врождённой блондинкой, а то наверняка получила бы сотрясение мозга.

– Теперь осталось только два комара, – невозмутимо продолжил я мой пространный научно-исследовательский доклад. – Кроме того, в правой прикроватной тумбочке в верхнем ящичке четыре таракана дегустируют припрятанные вами на десерт пирожные.

Алина Сергеевна, немного худощавая, но необычайно стройная и гибкая брюнетка, недоверчиво скосила на меня свои завораживающие чёрные очи. С циничной усмешкой народного обвинителя она кошачьей походкой приблизилась к своей прикроватной тумбочке. Затем небрежным движением разоблачителя дилетантских, топорных фокусов Алина Сергеевна потянула на себя выдвижной ящичек. Оттуда опрометью выскочили и с невероятной резвостью разбежались в разные стороны довольно-таки крупные рыжеватые насекомые.

Вожатую буквально отбросило от тумбочки на средину опочивальни, как будто её поразило сверхмощным высоковольтным разрядом. Мелко пританцовывая и размахивая ручонками с растопыренными пальцами, она исступленно завизжала на весь спальный корпус:

– Сейчас же уберите отсюда этих гнусных, противных тварей!!!

– Уже нет никакой надобности кого-либо куда-нибудь убирать, – попытался успокоить я разбушевавшуюся истеричку. – Эти маленькие и безобидные существа испугались куда пуще Вашего. Теперь они в ужасе забились в такие глубокие щели, что их оттуда никакими ухищрениями не достанешь. Могу со всей ответственностью Вас заверить, что пока в спальне горит свет, тараканы ни за какие коврижки в Вашу прикроватную тумбочку больше не сунутся.

– Девочки! Сегодняшнюю ночь мы будем спать при включённом свете! – дребезжащим голосом оповестила нервозная воспитательница своих обалделых подруг.

Слегка успокоившись, Алина Сергеевна решительно направилась к своей тумбочке. Она суетливо сгребла пирожные в салфетку, затем устремилась к не зашторенному окну и вышвырнула кондитерские изделия через открытую форточку.

– Из чисто гигиенических соображений, я кушать пирожные после этих омерзительных таракашек отказываюсь! – твердо заявила поистине жгучая брюнетка. – А есть ли в нашей спальне ещё какие-нибудь вредные насекомые?!

Я самую малость замялся, однако всё же отважился выложить всю подноготную правду:

– Ну, была тут ещё и одна сороконожка средних размеров. Но Вы только что без всяческих церемоний выставили её за дверцу оконной форточки. Вместе с недоеденными пирожными.