Под небом Лузитании. От пришествия до полуночи

– Не понял… – удивлённо расширил я глаза. – Я должен отнести рыбёшку на могилку бабки или сложить её жизнеописание в стиле народной былины?

– Нет! Я хочу, чтоб бабка Дарья была оправдана на предмет её профессиональной пригодности, – настойчиво гнул свою линию исполин.

– А-а-а! Так ты добиваешься её полной реабилитации! – искренне расхохотался я.

– Что-о-о?! Ты оп-я-ять придираешься к моим словам?! – грозно нахмурился Степан.

– Молчу, молчу! – покорно поднял я вверх руки. – Теперь можешь назвать Ельцина Ёлкиным, и я безропотно соглашусь, что это воистину так!

Мы молчаливо остановились у сияющей витрины лавки нижнего женского белья, где-то в душе неосознанно гневаясь друг на дружку. Хотя нет! Похоже, обида медленно-медленно нарастала и обещала, в конечном итоге, излиться наружу кипящим потоком. Чтоб избежать назревающего конфликта с моим чрез меру могучим попутчиком, мне необходимо было срочно расстаться с ним. Осталось только придумать способ откланяться как можно более галантно и безболезненно.

Когда же все соблазнительные предметы дамского туалета были досконально изучены, я стал подумывать, куда бы направить мои стопы в поисках безопасного, укромного ночлега. Неожиданно Степан виновато вздохнул и сразу же разрядил возникшую между нами напряжённость.

– Вася, – тихо произнес он. (В его голосе звучали застенчивые нотки). – Ты уж меня извини. Ну, на счет придирок к моим словам. Сам ведь отлично понимаю пробелы моего образования. Кто виноват, что в детстве и юности я не желал прилежно учиться? В одно ухо влетало, в другое тут же со свистом вылетало.

– Не исключено, что у тебя попросту были неважные учителя в школе? Не смогли или не захотели разжечь в тебе искру любознательности и стремления к познанию, – оттаяв, попытался я хоть как-то оправдать раскаявшегося товарища.

– Нет! Что ты! Как раз наоборот! – запальчиво отверг моё предположение Степан. – В поселковой школе-интернате на Колыме у меня был замечательный педагог, Аристарх Поликратович Завадский! Тройной диссидент!

– Это только одеколон может быть «тройным». А диссидент – он и в Африке диссидент, – тихо рассмеялся я.

– Ну, я в том смысле, что Аристарх «отмотал» три срока в колымских лагерях, – терпеливо пояснил гигант. – Представь себе старичка среднего роста с рыжеватой бородкой и потешными усиками с проседью. На голове извечная узбекская тюбетейка. На вид, ну, что-то среднее между Мичуриным и всесоюзным старостой Калининым. Всегда чистый, опрятный, в строгом наглаженном старомодном френче. Знал английский, французский, немецкий, испанский, латынь, а также древнегреческий и древнееврейский язык. Преподавал нам зоологию, биологию, химию, историю и французский язык. А так как наш директор, Виктор Андреевич Сергиенко, был заядлым рыбаком и охотником, и всё время пропадал в «командировках», то Аристарх в его отсутствие преподавал физику, математику и астрономию. Хотя наш посёлок при прииске был достаточно крупным, и средняя школа там была немалая, но учителей в нашем учебном заведении катастрофически не хватало. Даже неопытных выпускников пединститутов калачом не заманишь ехать в такую Тмутараканью глушь. Вот и приходилось Аристарху отдуваться по всем предметам, хотя он уже давным-давно был довольно-таки почтенного пенсионного возраста. Да он и не жаловался. Была, правда, у нас молодой специалист-филолог, якутка Марья Алексеевна с фамилией, которую можно было выговорить лишь хлебнув двести грамм не разведённого медицинского спирта. Помню только, что начиналась её фамилия на букву «Ы». Эта барышня вела у нас, как я подозреваю, русский язык и литературу.

Так вот, Аристарх Поликратович частенько после моих ответов укоризненно качал головой и печально говорил:

– Ох, Степанко, Степанко! Ти знов чув звIн, та не знаєш де вIн. (Прим. Украинская пословица).

– Так твой Аристарх был украинцем? – удивился я.

– Да! Со старинного шляхетского рода! – утвердительно закивал головой Степан. – Родом из Таврии, с юга Украины. Похоже, он твой земляк, Василий.

– Кто б мог подумать! – изумлённо воскликнул я. – На левом берегу Каховского водохранилища находится небольшое село Заводовка. Меня всегда поражало название этого селения, ведь никакого завода там даже в радиусе тридцати миль не наблюдалось. Однажды, гуляя по окрестностям села, я наткнулся на старенький, ветхий, потрескавшийся указатель с надписью: «Завадовка». Я поинтересовался у древнего, полувыжившего из ума деда, сидящего под указателем, почему в название вкралась такая ошибка. Старик, кряхтя, ответил, что раньше село так и называлось, так как было основано паном Завадским ещё при Потёмкине. Во время смуты большевики сожгли усадьбу шляхтича и её руины, как и старое село, теперь затоплены водами рукотворного моря. Советская власть построила новое село на высоком крутом берегу Каховского водохранилища и «облагородила» его название. Может твой Аристарх и есть потомок того самого Завадского?