Под осенней звездой (пер. Благовещенская)

Слава Богу! Она, значитъ, не собирается бжать отъ меня; она, конечно, уже давно получила мое письмо. Вчера былъ просто неудачный день, вотъ и все.

Я завтракаю и снова ложусь. Я просыпаюсь черезъ нсколько часовъ и снова бросаюсь къ телефону.

Нтъ, барыня не ухала. Но уже уложила вещи. Теперь она въ город.

Я одваюсь и сейчасъ же бгу на улицу Ратуши. Въ продолженіе получаса въ гостинницу входитъ много людей и выходитъ также, но ея не видно. Но вотъ бьетъ пять часовъ и я иду къ швейцару.

— Барыня ухала.

— Ухала?

— Это вы спрашивали по телефону? Она въ ту же минуту пришла изъ города и взяла свои вещи. Но у меня есть къ вамъ письмо.

Я беру письмо, и, не распечатывая его, спрашиваю про поздъ.

— Поздъ отошелъ въ четыре часа сорокъ пять минутъ, — говоритъ швейцаръ, глядя на свои часы. — Теперь пять.

Я поерялъ полчаса, карауля на улиц.

Я опускаюсь на одну изъ ступенекъ и смотрю въ землю. Швейцаръ продолжаетъ болтать. Онъ, конечно, понялъ, что въ гостинниц останавливалась не моя сестра.

— Я сказалъ барын, что одинъ господинъ только что говорилъ по телефону. Но она сказала, что ей некогда, и она велла передать вамъ это письмо.

— Съ ней была еще какая-нибудь дама, когда она узжала?

— Нтъ.

Я встаю и ухожу. На улиц я разрываю конвертъ и читаю письмо:… «Вы не должны меня больше преслдовать».-

Я вялымъ движеніемъ сую бумажку въ карманъ. Я не удивился, письмо не произвело на меня никакого впечатлнія. Это было такъ по-женски: нсколько торопливыхъ, первыхъ попавшихся на умъ словъ, одно подчеркнутое слово и тире…

Мн приходить въ голову итти къ фрёкенъ Елизавет, и черезъ нсколько минутъ я звоню у ея дверей; у меня оставалась еще эта послдняя надежда. Я слышу, какъ звонитъ колокольчикъ посл того, какъ я нажалъ пуговку, мн кажется, что я стою и прислушиваюсь къ завыванью втра въ пустын.

Фрекенъ Елизавета ухала часъ тому назадъ.

И вотъ полилось вино, а потомъ насталъ чередъ виски. Потомъ полилось множество виски… Кутежъ продолжался двадцать одинъ день, и въ продолженіе этого времени сознаніе мое было погружено въ непроницаемую мглу.

Въ такомъ состояніи мн однажды пришла въ голову мысль послать въ одну избушку въ деревн зеркало въ хорошенькой золоченной рамк. Зеркало предназначалось маленькой двушк по имени Ольга, которая была, какъ дв капли воды, такая же милая и смшная, какъ теленокъ.

Дло въ томъ, что неврастенія моя еще не прошла.

Въ моей комнат лежитъ машина. Я не могу со составить, такъ какъ большая часть деревянныхъ частей осталась въ усадьб священника въ деревн. Но я къ этому равнодушенъ: моя любовь къ этому изобртенію прошла.

Господа неврастеники, мы скверные люди, а въ животныя мы также не годимся.

Вроятно, въ одинъ прекрасный день мн надостъ находиться въ безсознательномъ состояніи, и я снова отправлюсь на какой-нибудь островъ.

1906