Под перекрёстным огнём. Том 1

— Ты не ответила, тебе-то это зачем? — усмехнулся я, глядя на нелепые попытки огненного демона пристраститься к вредной привычке. Повернул голову — можно говорить откровенно, Марину уже сажали в машину, но не нашу, чужую. Ту, на которой приехала Светлячок и две девицы её группы, отправившиеся по её знаку вместе с Сестренками.

— А кто роль громоотвода играть будет? — усмехнулась Паула, салютуя отъезжающей машине сигаретой. — Тут одна ревновала, чуть всю базу на камешки не раскатала. А теперь их две будет. Они совершенно точно будут знать, что у тебя есть кто-то еще, и в роли этой «кто-то еще» угадай, кому придется вертеться? Или ты собираешься оперативно выбрать одну из них?

Я отрицательно покачал головой.

— Если оперативно выберу, меня оперативно уберут с глаз долой. Как затупившийся скальпель — кому он нужен, если им можно выполнять всего одну определенную операцию?

— Скорее, как одноразовый шприц, — усмехнулась Кассандра и тоже потянулась к пачке. — Дайте и мне? Я тоже буду во всём этом участвовать.

— Думаю, мир не без добрых людей, — заметил я. — И девочкам обязательно сообщат друг о друге.

— Будем решать, — махнула головой Васильева. — Нас тоже недооценивать не стоит. Посидим, покумекаем… Что-нибудь, да придумаем.

Покровительственная, но не злая усмешка:

— Ну что, Шимановский? Всё возвращается на круги своя? И вновь Центральный парк…

Я докурил первый и безжалостно отправил «бычок» в полет на голый бетонопластик тротуара, плевав на урны и правила хорошего поведения.

— Поехали уже, что ли? Перед смертью не накуришься.

Вот уж точно, против Мироздания не попрёшь. А будешь артачиться — оно тебя потащит силой, и на своих, а не твоих условиях.

А может мне сменить религию? Говорят, Церковь Апокалипсиса не самое глупое, что придумано человечеством!..

…И совершенно точно нужно перестать думать о белых обезьянах. Любого цвета.

Глава 2. Фрейя

Август-сентябрь 2448, Венера, Альфа

Фрейя. Как много в этом имени. И как мало.

Началось всё через пару дней после нашего танцевального марафона. Приведя мысли в порядок и продумав стратегию, её высочество заявилась ко мне, на базу, и, распугав всех девочек, предложила встретиться. В ультимативной форме — я не мог отказаться. Даже выходной костюм с собой привезла, чтоб наверняка. Хотя внешне приличия соблюла — не придерёшься.

Но я придираться не собирался. Свои проблемы к тому моменту решил, и тоже выработал стратегию — был ко встрече готов. Стратегия эта гласила: «Не уступать до её полной безоговорочной капитуляции, и не колышет». Так что на следующий день мы поехали в консерваторию, на концерт.

Вам смешно? А мне нет. Да, хреновый из меня знаток классической музыки; я и неклассическую знаю не так, чтобы очень. Блюз, джаз, рок-н-ролл… А тут Моцарт, Штраус, Вивальди! Рок-н-ролл отдыхает!

— Я научу тебя любить классику! — горели глаза её высочества. — Сделаю из тебя человека!

Хмм… То есть я, получается, не человек? А кто? Обезьяна?

Что играли в консерватории — не помню. Что-то старинное, приятное, мелодичное. Мы почти весь концерт процеловались в закрытой ВИП-ложе — было не до музыки. Но уже через три дня она снова вытащила меня в город, и на сей раз мы сели в партере — пришлось именно слушать, вникать. Предыдущий опыт был ею учтен, а желание «сделать из меня человека» превалировало над желанием приятно провести время.

А еще на следующий выход в город пошли на балет.

— Тебе должно понравиться, — плыла в улыбке Фрейя, заваливаясь ко мне в каюту и плюхаясь на кровати Сестрёнок поперёк. — Чайковский, «Лебединое озеро». Слышал?

— Краем уха, — скривился я, более озадаченный тем, что этой верткой выдре дали постоянный пропуск на территорию базы. Это что ж теперь получается, ничего не сделаешь без оглядки даже дома?

Отдельно надо сказать, что каждый наш выход для стражи и хранителей был сродни войсковой операции. Ложа защищена более-менее удовлетворительно, а вот в зале Фрейя представляла собой великолепную мишень. Да, мы шифровались; гримм, макияж, краска для волос — моих в том числе, накладные парики и маски… Но всё это мелочи по сравнению с потенциальной угрозой. Сама Фрейя вряд ли смогла продавить такое решение, значит, не обошлось без Сирены. А раз Сирена согласилась на войсковые операции… При каждом нашем посещении театров и концертных залов… А теперь ещё и пропуск…Это наводило на мысли.

Сеньорины хотят от меня форсажа, быстрого решения проблем с привязкой её высочества. Даже зная мою позицию по «стартовым условиям», которую я долго и нудно, по полочкам, раскладывал Мишель. Которую она довела до них, скорее всего, в записи, в моём исполнении. Но всё равно настаивают. Значит, что-то случилось такое, о чем я пока не знаю. И интуиция подсказывала, Паула тут не при чем.