Под перекрёстным огнём. Том 1

— Моя ты Кудряшка!.. — Из груди вырвался вздох. — Извини. Это привычка. Не из корпуса, более ранняя. У меня была не самая простая жизнь. Постоянно приходилось анализировать происходящее и думать, как уйти из под ударов неближних своих.

Помолчал.

— Но чтоб не расстраивалась, уверенно могу сказать, что это точно, в твоей постели фиг задумаешься! Просто я не такой, как все.

Она расплылась в недовольной, но прощающей улыбке и легла, положив голову мне на грудь.

— Хуан, где ты был раньше, а?

Я пожал плечами.

— Я из простого сословия, Кудряшка. Меня бы к тебе близко не подпустили.

— Но визитку при этом я тебе свою дала! — парировала она.

— Только потому, что я попал на выставку. — Я грустно усмехнулся. — В сопровождении представительницы правящего дома.

— Если бы ты позвонил год назад… Эх, сколько всего упущено! — не сдавалась она.

Я погладил её волосы.

— Не упущено. Ничего бы не было. Потому, что на тот момент ещё не было меня. Я-тот, несмотря на наглость, не справился бы с тобой. И все твои проекты в отношении меня, как вывести мою персону «в люди», окончились бы плачевно. Всему своё время, Кудряшка. Всему своё время.

Она покачала головой, из вредности, но согласилась.

— Может, останешься? Насовсем?

Теперь покачал головой я.

— Ты же большая девочка, и всё понимаешь. ПОКА нам вместе быть нельзя. Но то, что мы рядом, и, наконец, встретились, это уже много.

— Да, это много… Один ваш военачальник после битвы как-то сказал: «Это не конец войны. Но это начало конца».

— Войны? Конца? — не понял я.

— Конца. — Кивок. — Когда всё закончится, и я присвою тебя, разогнав весь этот курятник. Ну, кроме корпуса и личного взвода — эти не дадутся даже мне.

Я рассмеялся.

— Что, сама Сильвия Феррейра признаёт поражение перед каким-то взводом ангелов?

Она подскочила и в притворном гневе схватила подушку:

— Не поражение! А неспособность выиграть войну физически! По объективным причинам!

А ты что, будешь иметь что-то против разгона стаи своих вертихвосток со стороны законной супруги? А может ты вообще изменять мне собрался? А? — Глаза её показательно, но очень грозно сверкнули.

— О да, моя повелительница! Естественно, я тебе буду изменять! — Я набросился на неё, но она успела выскользнуть из объятий, зарядив мне подушкой в ухо. — Или ты собираешься разогнать и свою лучшую подругу?

Есть, поймал. Она завизжала, затрепыхалась, но мои руки, похожие на гидроцилиндры, быстро подавили сопротивление и притянули девушку к груди.

— Нет, подругу не разгоню, — констатировала Сильвия, закончив игру и посерьёзнев. — Я её сбагрю. Устрою так, чтобы на семейном фронте она нам не мешала.

…Или мешала не очень часто и не очень сильно! — сделала сеньорита Феррейра оговорку. — Но о других женщинах даже не смей думать! — И смачно погрозила мне кулаком. — Когда я стану твоей женой, бедные они будут, и виноват в этом будешь ты и только ты сам!

— Грозная Кудряшка! Обожаю валькирий! — Я снова притянул девушку к себе и нашел её губы. Рука начала привычное за сегодня и вчера путешествие по её телу.

— …Это был последний. Больше не смогу, и не уговаривай.

Мы лежали, тяжело дыша. Действительно, вымотался я совершенно. Обидно, ещё почти сутки увала, а силы остались только на платонические объятия, ибо стимуляторы я принципиально пить не хотел.

— Тяжелый случай, — констатировала немного расстроенная Сильвия. — Запущенный.

— Не запущенный, — покачал я головой. — Прямо перед поездкой в «Ля-Куронь» я кувыркался со своей текущей супругой. А она ой какая горячая девочка! — Я аж причмокнул, вспоминая напор и выкрутасы Марины. — Мастерица, каких поискать! Мы такое с нею вытворяли…!

Глазки Сильвии при разговоре о другой женщине нахмурились, но картинно, напоказ. Я же продолжал дразнить, словно не заметил этого:

— В общем, она меня выжала досуха. Идя на «свидание» с Бэль я и думать не мог, что у кого-то вообще получится меня поднять. А тут такое!..

«Да, а тут такое…!!!» — поддержал меня донельзя довольный внутренний голос.

Сильвия покачала головой, перевернулась, свернулась калачиком у меня в объятиях.

— Я тоже мастерица.

Сказано с обидой. Причём элемент показушности в ней был лишь элементом. Я не знал, что ответить и молчал. Ждал, пока перекипит. «Ты знала, сеньорита, что вокруг меня происходит, когда тащила в постель» — иронизировал внутренний голосок. Хорошо, что она его не слышит!

— Её мы тоже куда-нибудь пристроим, — продолжила вдруг Сильвия совсем иным аргументом, несколько для меня нелогичным и неожиданным. — Она симпатична тебе, и она не какая-нибудь «высочество». Простая и бесхитростная девочка, без политических амбиций. А значит, не угрожает. Пригодится!

— Ты можешь думать о людях не в ключе расчётливой прагматичной стервы? — усмехнулся я.