Под прикрытием

– Обязательно. – Маршалл тоже кивнул и улыбнулся, хотя прощаться с этими людьми ему было грустно. Армстронги подарили ему радость и тепло, причем именно тогда, когда он больше всего в этом нуждался, и Маршалл надеялся, что сумел достойно им отплатить. В Париже его никто не ждал, ни единая живая душа – там они со Стэнли будут предоставлены самим себе. Впрочем, и в Вашингтоне у него тоже не было близких друзей, если не считать президентской семьи и Билла Картера, так что уезжал он почти без сожалений.

Перелет до Парижа прошел лучше, чем рассчитывал Маршалл. Регистрируясь на свой рейс (он путешествовал бизнес-классом), Маршалл с непроницаемым лицом сообщил задерганной служащей за стойкой «Эйр Франс», что Стэнли – собака-помощник.

– Что же она делает? – машинально осведомилась девушка, быстро заполняя положенную форму.

– Откусывает для меня куски мяса, которые я не могу отре́зать сам, – серьезно проговорил Маршалл, кивком головы показывая на свою неподвижную левую руку.

Не слушая его, служащая вписала в бланк «служебная собака» и протянула документ Маршаллу.

– Желаю вам счастливого полета, сэр…

Через полчаса Маршалл сидел в самолетном кресле, а Стэнли лежал на полу у его ног. Сосед у окна удивленно посмотрел на обоих, но ничего не сказал, а через пятнадцать минут Стэнли заснул.

В Париже самолет приземлился в полдень по местному времени, и Маршалл сошел с трапа на французскую землю. Вещей у него было немного – два небольших чемодана. Аэропортовский грузчик помог ему донести их до такси (сам Маршалл вел на поводке Стэнли). Спустя час таксист высадил обоих у дома 22 на Рю Гюго. Консьерж вручил Маршаллу конверт с ключами, и он поднялся на лифте на пятый этаж, где находилась его квартира.

Квартира оказалась в точности такой, как на фотографиях в Интернете. За окнами стоял серый февральский день и шел легкий снег, но в гостиной было очень светло и уютно. Спальня его тоже не разочаровала. Маршалл отнес туда чемоданы, сел на кровать и внезапно осознал, что как раз сегодня исполняется ровно два года, с тех пор как он расстался с Паломой. Он покидал Колумбию с разбитым сердцем, хотя и не мог знать, что больше никогда ее не увидит. В этот день два года назад Палома умерла, и вместе с ней погиб их ребенок. С тех пор много воды утекло, много всего случилось, – и вот Маршалл оказался один в чужом городе, где он никого не знал и никто не знал его. В активе у него было не так уж и много – одна здоровая рука да годовалый щенок бладхаунда, и все равно Маршаллу казалось, что здесь наконец-то начнется его новая жизнь. Правда, сначала ему нужно было окончательно похоронить те призраки прошлого, которые столько времени не давали ему покоя, но сейчас Маршаллу казалось, что он к этому почти готов.

Ариана

Глава 6

У Роберта Грегори было все, чего только мог пожелать человек, – солидный капитал, который достался ему по наследству и который он сумел приумножить, прекрасное образование, которое он получил сначала в Принстоне, входящем в Лигу плюща[5], а затем в Гарвардской школе бизнеса[6], жена, которую он боготворил, красавица-дочь, которая с самого рождения стала смыслом его существования, и конечно – головокружительная карьера. Единственное в жизни серьезное несчастье свалилось на него только год назад, когда его обожаемая жена Лаура скончалась от рака головного мозга. Вместе они объехали лучших врачей страны, но ни его деньги, ни его любовь не смогли ее спасти.

После смерти жены Роберт перенес всю свою нежность и любовь на дочь Ариану. Она тоже любила отца и старалась, как могла, заполнить ту пустоту, которую оставила в их жизнях смерть матери.

Не хватало Роберту Грегори, пожалуй, только одного. Еще в юности он мечтал стать послом США во Франции или в Великобритании, но как раз это-то его желание так и не сбылось, а ведь он был уже немолод. Интересно, что о чем-то подобном мечтал в свое время и его отец, но и ему не удалось стать высокопоставленным дипломатом и представлять свою страну за рубежом, и Роберту казалось, что он просто обязан осуществить то, к чему стремились два поколения Грегори.

В этом смысле очень кстати ему подвернулись президентские выборы. Внимательно следя за избирательной кампанией Филиппа Армстронга – человека, которого он готов был поддерживать совершенно бескорыстно, Роберт вдруг подумал, что может и совершить доброе дело для своей страны, и одновременно осуществить свою давнюю мечту.