Под руку с Одиночеством

Было холодно и темно. Памятуя, в каком виде появилась на Курорте, Таня заранее оделась с избытком и очень практично: серые кроссовки и темные тренировочные брючки дополнялись серой же толстовкой с капюшоном и джинсовой курточкой. Из бейсболки, украшенной предостережением «Нарушитель спокойствия», торчала косичка с распущенным кончиком.

«Лишнее всегда можно снять, – рассуждала она, цепляя очки–капли на горловину, – а куда я попаду ‒ еще неизвестно. Перчатки бы в карман…»

***

Вокруг был спящий город, мрачный и безучастный. Танюша поежилась от ветра, прикрыла Лютика полой курточки и постаралась просканировать окрестности. Чувствовались спящие, сонные и зависимые – игроманы, алкоголики и наркоманы.

Группа не обремененных свободой воли существ как раз приближалась:

«Всего восемь? А эманации[1] гнуси и мерзости – это голод? Блин, они что – блюют в астрал, что ли?! Фу!»

Эта реальность сильно отличалась от того, что ей рассказывал Анси и остальные ребята.

Чувствовалось, что грязь, нищета и безнадежность – обычное состояние этого места.

 

«Ну так ты сама хотела идти наугад.

Он будет счастлив без меня! Сможет сделать реальностью детскую мечту.

Но он мечтал о тебе!

О любви с первого взгляда он мечтал. И эта мечта сбылась.

Жестокая ты. Себя не щадишь…

Мне просто интересно жить!»

***

– Задание она выполнила на «отлично»! – техник жадно потер руки. – Точно так, как принято в их реальностях!

– Зачем она его бросила? С кем теперь будет? У нее вообще есть будущее? – спросил оператор тоскливо.

– Ее будущее – одиночество, – прозвучал серьезный ответ. – С ним и шагать дальше…

***

– Не торопись, малая! Дело есть, – от приблизившейся компании хорошего ждать не приходилось.

– Деньги есть?

– Очки твои тоже сойдут…

– В рюкзаке что?

Её окружили и явно не боялись. До тех пор, пока Таня не посмотрела некоторым в глаза. Стоявшие перед ней замолкли, а сзади чьи–то глупые пальцы ухватили рюкзачок.

– Котика своего нам отдашь, такого в магазине с руками оторвут, – успел сказать хозяин глупых пальцев.

 

«Высоковато, но попробуем без рук, – кукри доставать не хотелось, а Лютик приятно согревал, хоть и напрягся весь, готовый оборвать несколько никчемных жизней. – Потопчу их немножко ногами, заодно и согреюсь.»

 

Из тех, кто увидел пронзительную безжалостность синих глаз, сообразительным оказался лишь один:

– Ну меня нахуй, с дьявольским отродьем связываться… – поспешно отступил в сторону и перекрестился.

 

Таня удивленно подняла бровь и чуть раздвинула уголки рта в улыбке:

 

«Вот, значит, какова реальность! С душой грабят, не просто так…»

Остальным повезло больше: погибнут сразу.

 

Танюша оказалась в потоке энергии и от удовольствия закрыла глазки. Блаженство от предстоящего боя прошло приятной щекоткой по телу и наполнило лицо уже настоящей улыбкой, полной нежности и ласки.

Она плела ажур ударов: фантазия перемещений неукротимого молота очаровывала! И совсем не работала со временем и левитацией, получая наслаждение от простой драки! Била с поворотом через спину, в прыжке и двумя ногами, поочередно и в разные стороны.

Получилось по пять ударов на каждого:

«Всего пять секунд! Не могла хоть чуточку дольше покайфовать?! – но именно так было правильно, хоть и жалко расставаться с этим вихрем.»

 

Семь трупов с проломленными черепами и смятыми грудинами завершали падение.

«Какая у меня тяга к прекрасному, все–таки! Убивала их с любовью…

С чем?! Ты крышу давно проверяла? Не съехала, часом?!

С любовью, что непонятного? С любовью к смерти, например. Или с любовью к искусству боя, во! Отстань, я хорошая!»

 

Выпустила, наконец, из рук Лютика: маленький зашипел на оставшегося в живых, но без команды трогать не стал – было противно.

– Хата свободная есть? – поднимая упавший рюкзачок, деловито поинтересовалась Таня.

Обмочившееся от страха ничтожество только крестилось и мычало, пришлось смотреть информацию в его голове:

 

«Какая грязь! – с ужасом думала Таня, получая сведения об этой реальности. – Интересно, здесь все такие? О, жилье свободное нашлось.

Еще деньги нужны – собери по карманам, все равно их обчистят.

Противно же!

А жрать ты что будешь? И зверя кормить чем?

Ладно, со свидетелем что делать?

Пусть живет, он уже ничего перед собой никогда видеть не будет.

Он обуза для родных…

Я что – спасать кого–то пришла?! Ладно, помогу.»

 

Лютик вопросительно посмотрел на Таню.

– Не вздумай пачкаться! Я сама, – она приказала очевидцу умереть.

 

 

Часть 17

 

– Слушай, зачем она так? – жалость у оператора проснулась внезапно.

Техник пожал плечами:

– А как еще? Ей было холодно… Какая разница, как она их убила? Интересно другое: почему она решила задержаться в этой реальности?

***

Денег оказалось немного, но одна крупная новенькая купюра все же нашлась. Таня материализовала[2] на свои нужды стопочку точно таких же, с портретом жлобской усатой морды с одной стороны и изображением уродливого строения – с другой. Отличались только номера.

 

«Для экономики этого мира уже ничего не страшно, мне нужнее.

Ты здесь вообще надолго? Может, куда потеплее отправишься?

Интересно же! И экстрима хочется…»

***