Под сенью Молочного леса (сборник рассказов)

Эванс Смерть (с ожесточением). Где ж твоя совесть? Лежи спокойно.

Второй голос. Весна волнует школьную учительницу Госсамер Бейнон, словно ложечка спокойную гладь воды в стакане.

Госсамер Бейнон (плачущим голосом). О, что же делать? Я не смогу совершенствоваться, если буду так волноваться.

Второй голос. Этим ярким утром весна бешеным пламенем врывается в Джека Блека, когда он чинит туфли на высоких каблуках для миссис Дай Брэд второй, цыганки, но он неумолимо продолжает подковывать их.

Джек Блек (в ритм молотка). Нет такой ножки, такой ступни, которой бы подходила чудесная туфелька.

Второй голос. Солнце и легкий бриз вновь возвращают море капитану Кэту.

Капитан Кэт. Нет, я возьму мулатку, клянусь богом, кто здесь капитан? Вы танцуете джигу, мадам?

Второй голос. Мэри Энн Сейлорс ласково шепчет про себя, глядя на Ларегиб-хилл из спальни, в которой она родилась…

Мэри Энн Сейлорс (вслух). Весна на Ллериджибе, солнце, и я молода, как прежде, и это земля обетованная.

Хор детских голосов берет внезапно и дружно долгую, высокую, радостную протяжную ноту.

Первый голос. А у Вилли Нилли, почтальона, в его темной и шипящей, сырой, пахнущей чаем, наполненной паром, крошечной кухонке, где булькающие чайники, выстроенные в ряд, трепещут и пританцовывают, миссис Вилли Нилли отпаривает конверт с письмом мистера Эдвардса к миссис Мевенви Прайс и читает его вслух Вилли Нилли у маленькой полоски весеннего солнца, протиснувшегося сквозь единственное, запечатанное окно, в то время как забытые грязные куры у черного хода плачут и хнычут о любимом черном, как болото чае.

Миссис Вилли Нилли. Манчестер Хауз, Ллериджиб. Покупайте только у нас: мистер Мог Эдвардс (последний из Туллов), торговец полотном, галантерейщик, мастер-закройщик, костюмер. Вестэндовские неглиже, дамское белье, платья дневные, вечерние, подвенечные, пеленки. Одежда на все случаи жизни. Недорогие костюмы для работающих в сфере сельского хозяйства. Комплектуйте свой гардероб! Среди наших постоянных клиентов министры по делам религии и юстиции. Примерка по предварительной записи. Следите за рекламой еженедельно — в Тулл Багл. Дорогая Мевенви Прайс, моя нареченная на небесах невеста…

Мог Эдвардс. Я люблю вас так, что лишь смерть может разделить нас, и тогда мы будем вместе на веки вечные. Новая партия лент всех цветов радуги пришла сегодня из Кармартена. Я хотел бы украсить одной из них, белой, ваши волосы, но это невозможно. Мне приснилось прошлой ночью, что вы, промокшая до нитки, сидели у меня на коленях, когда преподобный Дженкинс шел вниз по улице. Я вижу у вас на коленях русалку, — сказал он и приподнял шляпу. Он истинный христианин. Не как Черри Оуэн, который, так утверждают, сказал, что вы крутите задом. Торговля идет плохо. Полли Гартер купила две подвязки с розочками, но она никогда не носит чулок, спрашивается, какая тогда от этого польза. Мистер Вальдо пытался всучить мне женскую, но очень большого размера, ночную рубашку, которую он якобы достал, и мы знаем где. Продал несколько булавок Тому Сейлорсу, ему нечем было ковырять в зубах. Если так пойдет дальше, придется идти по миру. Мое сердце в вашей груди, а ваше в моей. Да пребудет всегда с вами Господь, Мевенви Прайс, и да сохранит он вас для меня в своем небесном дворце. Но мне уже пора. Вечно Ваш. Мог Эдвардс.

Миссис Вилли Нилли. И потом крошечный штампик «Покупайте у Мога!!!»

Первый голос. И Вилли Нилли, грохоча ведрами, несется назад в трехместную будку под названием «Палата общин» позади дома, где куры квохчут и озираются в неожиданном весеннем солнцевороте.

Второй голос. Заглушающие все своим гомоном, чайки несутся вниз к причалу, где рыбаки протыкают и подпирают небо внизу, и пристально вглядываются в море, полное рыбы, гладкое до самого конца своего, где оно, покачиваясь, сливается с небом. Зеленые бумажки и золотые монеты, табак, консервированный лосось, шляпы с перьями, горшки с рыбьим жиром, теплые вещи на зиму — все это скачет и переливается яркими и неуловимыми блестками и принимает форму рыб, когда проходишь по холодным приморским улицам. Но синими ленивыми глазами всматриваются рыбаки в ту молочную шепчущую воду без единой морщинки или рябинки, в море, застывшее, прежде чем дохнуть жаром огромных драконоподобных пушек и обрушить на город тайфун.

Рыбак. Слишком бурное сегодня море для рыбы.

Второй голос. И рыбаки благодарят Бога и моряка, душа которого переселилась в чайку, за удачу, и идут, молчаливые, по вялому мху на вершину холма от тихого неподвижного моря в «Объятья Морехода», как дети…

Школьный звонок.